Я открываю рот от изумления.
Откуда он знает?
— Это довольно сложная история.
— Так и я не так прост. Рассказывай!
Вижу, что не отстанет.
Не тот он человек, чтобы не добраться до истины. Такие под кожу залезут, душу выпотрошат, но свое получат.
— Вам знакома история Золушки?
— Не увлекаюсь, — отрезает он, а затем отходит от меня, присаживается на край стола и руки на могучей груди скрещивает. — Начни с нее, если это так важно.
Дикость какая. Огромным бугаям я сказки еще никогда не пересказывала.
Я прикусываю щеку изнутри, мысленно выстраивая краткий сюжет, чтобы не утомить Назара.
Делаю глубокий вдох.
— История Золушки печальна тем, что когда-то ее мир был полон света. До тех пор, пока болезнь не оборвала жизнь ее матери. Тогда в дом, где она жила с отцом, ворвалась злая мачеха с выводком гадких дочерей.
Пауза повисает в воздухе, и я слышу, как Назар недовольно хмыкает.
— Дальше, Света. Что было дальше? — его слова словно оголяют мои нервы.
Зябко поведя плечами, я продолжаю через силу:
— А дальше умер и отец Золушки, и ее жизнь превратилась в кромешный ад. Мачеха долго издевалась над ней, стремясь выжить из дома любыми способами.
— Так вот оно что, — произносит Назар, задумчиво почесывая свой подбородок и глядя в окно.
Выдыхаю из себя всю злость, всю ненависть, годами копившуюся во мне.
Никогда прежде я не делилась своей историей, пускай даже в виде параллели с персонажем сказки. Оказалось, так гораздо легче излить душу. Не так больно, как ворошить прошлое.
— Моя судьба — зеркальное отражение судьбы Золушки. С той лишь разницей, что моя история не закончилась хорошо.
— Помнится, в этой сказке был принц, значит, твоя история еще не окончена.
— Так вы обманули меня? Вы знали эту историю!
Назар хмурится еще больше, глаза стеклянными становятся. Словно он предался не совсем хорошим воспоминаниям.
— Нет у меня принца, — тяжело вздыхаю и жму плечами. — Только вы, Назар...
— И на каком основании тебя выжили из дома? — внезапно переводит он тему.
— Однажды по распоряжению мачехи к нам пришел нотариус. Общими усилиями меня заставили подписать отказ от наследства в пользу другого. Взамен на...
Я вдруг прикусываю язык до крови. Моментально впадаю в ступор из-за того, что едва ли не проболталась Назару.
Не так он должен узнать эту новость.
Сначала нужно заставить его вспомнить меня и ту ночь. А уж потом говорить о последствиях.
А Назар уже высверливает во мне дыру. Превращает мозг в труху одним своим тяжелым взглядом. Давящим, колючим и пронизывающим до костей.
— На что? — грохочет его голос раскатом грома. — Что могло быть важнее отчего дома?
Мороз продирает кожу. Коркой инея покрывается все тело.
Он загнал меня в угол, чтобы клешнями вытащить всю правду.
Я руками обнимаю себя, чтобы согреться немножко.
Бесполезно.
Холод идет изнутри, из самого чрева. Острыми иголками распространяется по телу. Не дает вдохнуть. На горло будто наступили.
— Дальнейшая судьба двоих людей, — мой дрожащий голос набирает громкость от злости и несправедливости. — Меня поставили перед выбором: либо они, либо наследство, оставленное отцом. Я без раздумий переписала все на мачеху, но даже тогда меня обманули. В итоге я лишилась всего. Моя мачеха бессердечна, а ее дети еще хуже, — последние слова я выкрикиваю надсадно.
Когда, кажется, вот-вот рухну на пол от бессилия, меня вдруг сжимают сильные руки. Носом уткнувшись в стальную грудь Назара, я повисаю на нем и плачу. Рыдаю, что есть мочи, в кои-то веки ощущая себя нужной, услышанной, защищенной.
Грубые ладони Назара успокаивающе поглаживают мою спину. Касания такие приятные и уютные. Осторожные, словно он боится меня раздавить.
Я сквозь махровую ткань халата чувствую, какие у него горячие руки.
В его объятиях спокойно. Ни проблем нет, ни прошлого, ни воспоминаний. Момент поставлен на паузу.