Бедного грека словно обдало ледяным холодом, внезапно выступил пот на побледневшем лбу, и ноги начали непроизвольно подкашиваться. Сперва нерешительно, робкой походкой Протоиерей двинулся к выходу, затем все быстрее и быстрее, а с ведущей во двор крепости лестницы уже было слышно, как он бежал, стуча чувяками по каменным ступеням.
- У касогов не принято гостей из-за стола прогонять. Грехом считается. - нарушил тишину Роман.
- Побойся Бога любимый, кто же его гнал? Я всего лишь спросила, что ему важнее, любопытство праздное, или дела насущные? Дела оказались важнее.- ласково ответила мужу Верховная Княгиня.
- А если бы он не ушел, что тогда было бы? - на удивление серьезно поинтересовался Роман.
- Возможно что слезинку скупую обронила, сердце же у меня не железное? Но только потом, над останками его хладными. Если бы что ни будь осталось. - по прежнему спокойно ответила Татьяна, и затем добавила:
- Но в любом случае, это был бы его собственный и осознанный выбор.
Романа передернуло от этих слов, а на лице у Всеволода появилась еле заметная восхищенная улыбка. Но в это время гнетущую тишину решила нарушить Рада, обратившись ко всем присутствующим с поднятым кубком:
- Мы с Татьяной не хотели говорить раньше, но сейчас самое время! Боги и духи гор были милостивы к касогам, так что весной у Романа с Татьяной должен родиться сынишка!
Все восторженно закричали, Роман от радости чуть не подпрыгнул до потолка, и выбежав из-за стола начал лихо отплясывать посреди Тронного зала, а все касоги встали, затянули веселую песню, и начали громко хлопать, присоединяясь к его танцу. Видимо эта песня носила традиционный символический характер, и услышав её во дворе крепости тоже все начали петь и плясать.
Лишь Протоиерей, сидя в седле своего коня на половине пути от Старой крепости к строящейся Резиденции, услышав шум веселья, с грустью решил, что это в связи с его отъездом. Лишь подъехав к строительству, и увидев танцующих среди шатров горцев, он понял подлинную причину веселья. Решив, что вспышка гнева Татьяны, обычная блажь беременной женщины, Дионисий в своем шатре, со спокойной душой предался безудержному пьянству.
- Почему ты раньше мне не сказала?- спросил супругу запыхавшийся от пляски Роман.
- Не хотела беспокоить, так как ты был занят заботами Гвардии. И отцу с матерью да братом пока не сообщай, потом при встрече скажешь. Война дело серьёзное, надо подготовиться как следует, а то что ни будь в суете позабудется. Уж я то своих родителей с братом знаю. - объяснилась Татьяна, добавив что Рада на время похода с ней остается, чтобы с сыном все было хорошо. "Дабы лишнего чего не съела или не сделала, что может ребенку навредить", ибо Рада в этом толк знает.
На следующий день Роман с Юрием, Лаурсеном, Всеволодом и Бориславом отправились охотиться на оленей, где вволю наговорились, вернувшись лишь к вечерней трапезе. Дионисий три дня подряд предавался пьянству, возложив службу в часовне Старой крепости на двух молодых священников из своей свиты, надеясь что гнев Татьяны пройдет, и она его призовет к себе.
Но Верховная Княгиня касогов вместе с Радой были заняты совсем другими заботами, и им по большому счету дела не было до душевных мук Протоиерея. Вожди племен хорошо запомнили все произошедшее во время торжественного застолья, особенно слова Татьяны, про Рог изобилия, и про скупую слезинку над останками хладными. Сразу всем стало понятно, что у такой Правительницы не забалуешь, но и за верную службу награда будет весьма щедрая.
Это очень понравилось Лаурсену, который искренне считал что именно такая Верховная Княгиня нужна касогам, вспомнив как ловко она провела переговоры с Грузией, получив большую выгоду за крайне незначительные уступки. Плохо было лишь то, что с уходом Гвардии и Романа в поход, у самой Татьяны оставалось мало войск, но зато она была искренне любима простым народом, что очень много значит.
Как бы там ни было, но жизнь во всем Тмутараканском Княжестве текла своей размеренной чередой. Земледельцы повсеместно собирали щедрый урожай, дар благословенной земли человеку, который ей кланяется, рыбаки ловили, солили и коптили рыбу, пастухи стригли овец, ткачи ткали, кузнецы ковали, а плотники строгали.
Солевары с пивоварами и виноделы с сыроделами, тоже сложа руки не сидели. Соль была залогом того, что даже зимой у каждого будет в достатке еды, а труд рыбаков, охотников и скотоводов не пропадет зря. А уж готовить пряную солонину и копченое мясо, разнообразную рыбу, как и удивительно вкусные сыры из коровьего, козьего и овечьего молока, хорошо умели как на равнине, так и в горах.