Он ласково прикасается пальцами к моему подбородку, приближая лицо к губам. Нежно прикасается к вискам, щекам, шее. Проникновенно смотрит на меня за секунду до поцелуя. В глазах - восхищение и откровенное желание. Целует осторожно, но чувственно. Губы - упругие, сухие, дыхание — свежее, горячее.
У меня кружится голова, ноги становятся ватными. Александр подхватывает на руки, прижимает к груди. Я закрываю глаза, чувствую вибрацию его тела. Открываю, когда он сажает в кресло, приподнимает ноги и целует кончики пальцев. Щекотно даже сквозь колготки. Я, извиваясь, словно змея, медленно стягиваю их, наблюдая, как жадно он рассматривает мое тело, а затем припадает к ступням. Целует, облизывает и покусывает пальцы, поднимается губами вверх. Волна наслаждения подкатывает к животу, между ног горит огнём, становится влажно и нестерпимо жарко. Я зарываюсь пальцами в его волосы, прижимая голову к себе. Поцелуи превращаются в сладкую муку.
Он переносит меня на диван, подкладывает под бедра подушку и распахивает ноги. В его глазах дикое желание, которое передается мне. Облизав пересохшие губы, тихонько постанываю. Мое тело оживает, обретает свободу. Он осторожно входит в меня, и я погружаюсь в сладкий туман.
Продолжает ласкать руками, водит ладонями по бедрам, животу, спине и груди. И эти нежно повторяющие круги, будят во мне дремлющие инстинкты, превращают в самку, в животное — ждущую и страстную. Я каждой клеткой наслаждаюсь близостью и получаю невероятное наслаждение…
…Мозг взрывает резкий звонок будильника. Сладкая реальность тает словно облако, от неприятного дотошного трезвона болит голова. Я открываю глаза и приподнимаюсь, с недоумением оглядывая комнату.
«Где Александр? Господи, неужели это был сон?» - разочарованно откидываюсь на подушку, подавляя вздох.
- Мама, ты проснулась? - слышу сонный голос дочери. – А мы не опоздаем на праздник?
- Нет, моя хорошая, не опоздаем. Иди ко мне.
Аленка прыгает на кровать и лезет под одеяло.
- Мамочка, я тебя люблю, - обхватывает пухлыми ручонками и целует в щеку. Распущенные волосы скользят по моему лицу, я чихаю.
- Будь здорова, - дочка еще сильнее прижимается. Чувствую биение маленького сердечка.
- Счастье ты мое, - блаженно улыбаюсь, вдыхая тонкий аромат ванили, исходящий от курчавых волос. Вспоминаю сон и гоню его прочь. Приснится же такое. Разве нам плохо вдвоем с дочерью?
Одевшись и позавтракав, спешим в детский сад на утренник.
Скрипит под ногами снег, легкий морозец пощипывает кожу. Подходим к остановке. Еле втискиваемся в маршрутку, припорошенную искрящимся инеем. Я прижимаю к себе пакет с дочкиным костюмом Снежинки. Он шелестит и потрескивает при каждом повороте бусика. Наконец, нам уступают место, и мы с Аленкой благополучно доезжаем до детского сада.
Отыграв утренник, я бегу в Дом культуры, который находится в другом квартале. Пытаюсь экономить на маршрутке, да и погода хорошая, новогодняя, с морозцем и снегом. Для здоровья полезно двигаться. Хотя я сегодня уж точно набегаюсь. Поздравлять детишек придется до позднего вечера. Хорошо Аленку тетя Наташа заберет из детского сада к себе. За дочь я спокойна. Тетя, двоюродная сестра покойной матери, всегда меня поддерживала и с пониманием относилась к проблемам.
Взлетев по ступенькам на второй этаж, я ворвалась в душную комнатушку директора Дома культуры.
- Не опоздала?
- Виктория, проходите. Вы первая, - Василий Андреевич, приземистый мужчина, сильный, как дубок, с длинными руками и короткими ногами стоял возле открытой форточки и курил сигарету без фильтра. – Проходите.
Я сажусь за стол, заваленный старыми газетами, брошюрами, афишами, пытаясь глазами отыскать список коллег, участвующих в сегодняшнем мероприятии. Вспоминаю сон и с ужасом думаю, что во второй раз общество Мышкина не переживу.
- Василий Андреевич, а с кем я буду в паре? Вы уже распределили?
- Эх, Виктория, - директор кидает бычок в форточку и шумно ее захлопывает. Поправив засаленные зеленые шторы, он садится напротив меня, буравя прищуренными глазами. – А с кем ты хочешь?
- Мне, в принципе, все равно, - наблюдаю за выражением лица Василия Андреевича. – Хотя, не отказалась бы от Григоровича.