К моменту, когда осколки градом хлынули на землю, один из них лишь хладнокровно вскинул руку, отводя в сторону пласт, который едва не рухнул на них.
Больше ни на что Уриэль не отвлекался, сбрасывая прямо в столб света белую ткань обычных платков со следами крови.
– Да здравствует царство света и справедливости, – медленно и четко произнес он.
– Приветик, семейка, – Люцифер не стал церемониться, тугой волной воздуха сбивая с ног бывшую жену и братца. – Говорил папуле, что вы – черти и создавать вас не надо было. Но кто бы слушал умного Дьявола.
– Единственный, кого не стоило создавать – ты! – с легкостью перекатившись, Уриэль вскочил на ноги.
В руках ангела сверкнул клинок.
– И сегодня тебя не станет, – четко произнес он, замерев всего на мгновение, прежде чем ринуться на брата.
Ангел – воплощение добра и света не должен был испытывать ненависть и презрения, но Уриэль испытывал и то и другое. И ненависть к старшему брату и презрение к людям.
Мелким и ничтожным букашкам, самому бестолковому созданию Всеотца. Но сильнее этого презрения была ненависть к Самаэлю. Очерненному мерзкому предателю, воплощению Зла во всех мирах.
Всю силу этой ненависти, едва прикрытой благородством, он вложил в удары. Могущественные и быстрые. Все же он был братом Люцифера и пусть уступал ему в лучшие времена, но...
Сейчас для Данте наступило не лучшее время и Уриэль не хотел упускать момента или дарить смерть Падшего Лилит.
Но и Люцифер благородством блистать тоже не собирался, просто отмахнувшись от брата, собираясь отбросить его прямо в открытый портал.
Но ничего не произошло.
Секунда, которую мужчина потратил на удивление едва не стоила ему жизни. И только благодаря отточенным до автоматизма движениям, Люцифер успел не только увернуться, но и полоснуть брата в ответ. Но Уриэль успел уйти от удара и только кончик меча полоснул его по боку, на что ангел только улыбнулся. Холодно и уверенно, вступая в схватку, которая просто оттягивала время. Ритуал уже был запущен и теперь его не могло остановить уже ничего.
– Ты – жалкое пятно на всех трех мирах! – яростно бросил он, в какое-то мгновение резко махнув рукой.
Почва под ногами Люцифера вздыбилась, толкая его в сторону Лилит.
– Сегодня ты умрешь.
Не смотря на грохот выстрелов, крики и шум схватки голос Уриэля прозвучал почти торжественно. Он действительно верил, что поступает правильно.
К сожалению, у Самаэля не было возможности опровергнуть слова брата. Отшатнувшись в сторону, он только чудом сумел уйти от клинка Лилит.
– Я даже силу использовать не буду, – ухмыльнулась женщина. – Убью тебя клинком.
– А вот и семейные ценности, – уже откровенно презрительно бросил Уриэль, переступая ствол перебитой пальмы, чтобы оказаться за спиной Самаэля.
Бить со спины – низко, но бить со спины зло – это вынужденная мера. И может даже где-то приятная. Покарать предателя Небес, падшего ангела, очернявшего их одним своим существованием... Это действительно было наказание. Наказание за предательство, наказание за тех ангелов, которых он вынудил свернуть с правильного пути.
Но ударить ангел не успел, потому что в тот же момент он был сбит с ног.
– Не стоит нападать со спины, – ухмыльнулся Камиль, прижимая ангела к земле, но в следующий момент ухмылку торжества сменила гримаса боли и удивления.
Опустив взгляд к своей груди, вампир непонимающе нахмурился и поднял руку, коснувшись пальцами лезвия, торчащего у него из груди.
– Отродье! – уже с нескрываемым гневом воскликнул ангел, резко дернувшись, чтобы сбросить с себя вампира и сил в ангеле было куда больше.
Мгновенно вскочив на ноги, Уриэль схватил клинок, чтобы развернуться, с разворота атакуя вампира. Клинок рванулся вперед, но в последнее мгновение дернулся, сбитый выстрелом.
– Лживый ты недоносок... – разъяренно прошипела Ева, но тотчас была вынуждена отвлечься на демона, сбившего ее с ног, заставляя взяться за нож.
Не теряя зря времени, ангел снова вскинул клинок, чтобы добить Камиля, но сделать этого ему не удалось. Огромная пальма вдруг поднялась в воздухе и устремилась к ангелу.
– А вот, хрен тебе, ублюдок.
Приземлившись рядом с Камилем, процедила Мира, мощной волной воздуха сбивая с ног ближайшего ангела.
– Не вмешивайся в это, дочь Адама! – воскликнул Уриэль, сталкивая с себя проклятую пальму.
Слишком тяжелая древесина могла бы убить человека, но ангела только окончательно разъярила. Ритуал медленно шел к завершению, но в это мгновение ангел остро пожалел, что не уничтожил всех лишних раньше.