Так и поступили…
27
Наутро все мужчины принялись за разминку и завтрак. После чего Ястреб напомнил план действий. В 7:00 основной отряд отправился на речку – поджидать «добычу». Группа начальника в 7:40 направилась на дачу № 2033. Но пошли они по 14 линии, чтобы случайно не попасться на глаза Загорницкому и его парням.
Никитин, Орлов и Ястреб спрятались на соседней даче 16 линии (вчера начальник договорился об этом с хозяевами). В щель одной из стен сарая, где они сидели, мужчины увидели, как минут через 10 из ворот участка № 2033 вышли 5 мужчин. Шестым был сам Загорницкий.
Спустя ещё 10 минут, Ястреб повёл свою небольшую группу через пролом в заборе между дачами. На участке никого не было, поэтому они пошли к дому. Орлов опередил Ястреба: он первым вошёл внутрь. Осторожно ступая, парень посмотрел направо – там была кухня. Её дверь слегка скрипела от сквозняка. Это помещение пустовало. Впереди виднелась ещё одна дверь (домик был небольшим: всего одна жилая комната и сени с кухней).
Ястреб дотронулся до плеча Дмитрия. Тот обернулся. Начальник отряда приложил палец к губам – приказал молчать – и отодвинул парня. С Никитиным они вдвоём подошли к двери; Ястреб прислушался. Осторожно открыв дверь, он махнул рукой напарнику. Тот, вынув пистолет из кобуры (которая висела за поясом), вбежал в комнату.
– Ни с места! Всем руки вверх! – услышал Орлов его голос.
Потом уже вошёл начальник, а за ним и Дмитрий. Парень сразу же увидел Марианну, лежавшую на железной койке: девушка свернулась калачиком и спала. Её даже не разбудили крики Никитина. В кресле сидела толстая тётка с поднятыми руками; на коленях у неё лежало неоконченное вязание.
– В доме есть кто-нибудь ещё? – задал ей вопрос Ястреб.
– Нет. Все ушли на речку, – взволнованно отвечала та. – Я ни в чём не виновата – меня заставили, – начала она оправдываться.
– Позже разберёмся. Вы проедете с нами в участок, – и с этими словами Никитин взял женщину за руку. Он подтолкнул её вперёд, направляя к выходу.
– Дмитрий, будите девушку и пойдёмте к вам на дачу: нам нужна машина, – сказал парню Ястреб и вышел вслед за напарником.
Орлов подошёл к кровати и слегка потормошил Мари: она что-то пробормотала, но не проснулась. Парень снова потеребил её и сказал:
– Милашка, просыпайся. Ты – в безопасности.
– Не надо… Я ничего вам не сделала! – во сне бормотала она.
– Мариша, милая, это я – Дима. Пойдём домой, – нежно говорил Орлов.
Девушка приоткрыла глаза и посмотрела на любимого.
– Дима… ты пришёл за мной?! – спросонья она не верила увиденному. – Или мне это снится? Ты снова прибежал ко мне, как в первый раз? Снова меня нашёл?
– Это не сон. Меня всегда тянет к тебе, родная! – подтвердил он, и тогда Мари с радостным криком кинулась ему в объятия.
– Любимый мой, родной! Как я ждала тебя! Этот ужасный человек говорил столько гадостей про тебя… Он столько плохого затевает против тебя… – взволнованно говорила она.
– Потом расскажешь. Сейчас тебе нужно отдохнуть дома, в моих объятиях, – спокойно сказал Орлов и, обнимая Мари за плечи, вывел её на улицу.
У ворот их поджидал Ястреб.
– Никитин с тёткой Загорницкого уже ушёл к вам на дачу. Сейчас мне позвонил Райков: они схватили всех похитителей, включая и Льва, и направились туда же. Пойдёмте, – сказал он им и зашагал впереди.
Главы 28, 29
28
Когда Мари, Дмитрий и Ястреб подошли к воротам дачи, машина отряда уже стояла на дороге. Все преступники сидели внутри, лишь Загорницкий брыкался в руках Райкова.
– Вы у меня ещё заплатите за это! – с ненавистью выплёвывал он слова. Когда Лев увидел Орлова, то чуть ли не выплюнул ему следующее: – Ты за это мне ответишь, Орлов! Я тебя всего лишу: всё имущество твоё заберу и девку твою прибью! Когда ты останешься один и будешь нищим, я тебя укокошу.
На эту злую речь Дмитрий ничего не ответил. За него это сделал Ястреб:
– Ты у меня, гадёныш, пожизненно будешь сидеть! А может мне удастся и «сократить» этот срок: среди заключённых есть такие, которые хотят выйти досрочно. За «определённую услугу» я им это устрою, и ты уже никому не помешаешь.
– Что ты сказал, мент?! У меня полно влиятельных друзей – мою пропажу сразу заметят, – нагло возразил ему Загорницкий.