НЕ ПРОВОДНИК, А ТОРМОЗ!
Однажды на приеме у известного немецкого профессора медицины Л. Шлейха (1859–1922) один высокопоставленный чиновник вздумал пошутить.
— А скажите-ка, профессор, — спросил он, — не напоминает ли вам ваша профессия роль железнодорожного проводника, заботливо сопровождающего пассажиров в их путешествии на тот свет?
— Нет, что вы, — тотчас же ответил Шлейх. — Свою скромную роль в той поездке, о которой вы говорите, я скорее склонен сравнивать с тормозом…
САМОЕ ДЕЙСТВЕННОЕ СРЕДСТВО
Как-то раз на экзаменах известный немецкий медик Р. Вирхов (1821–1902) задал студенту такой вопрос:
— Перечислите, какие потогонные средства вы назначили бы больному?
Студент начал припоминать эти самые средства одно за другим, но экзаменатор не был удовлетворен ответом.
— А если бы все это не помогло, что бы вы предприняли?
— Тогда мне осталось бы только одно, — выпалил экзаменуемый. — Прислать пациента к вам на экзамен!
РЕАКЦИЯ И «РЕАКЦИЯ»
На одном из авиационных конгрессов к выдающемуся аэродинамику Теодору Карману (1881–1963), родом из Венгрии обратилась начинающая журналистка.
— Читатели нашей газеты, — сказала она, — хотели бы знать, что, по вашему мнению, знаменовало прогресс в авиации за последнее десятилетие?
— Применение сил реакции для движения самолетов, — ответил ученый.
Интервьюерша заметно смутилась.
— Профессор, — наконец промямлила она, — изложите, пожалуйста, вашу мысль как-нибудь иначе. Наша газета не может писать, что прогресс обусловлен силами реакции…
ШТОПОР И ЛЮБОВЬ
Опять же на конгрессе известная американская летчица Эми Джонсон спросила Т. Кармана:
— Не можете ли вы в двух словах объяснить мне, что заставляет самолет входить в штопор и каков механизм этого явления?
— Если в двух словах, — рассмеялся Карман, — то со штопором дело обстоит примерно так же, как с любовью: попадаешь в это положение незаметно, а выходишь с огромным трудом…
ВОЛЬТЕР И ПОЛ-ВОЛЬТЕРА
Знаменитый итальянский физик Александр Вольта (1745–1827) был не чужд острословия. Когда Вольтер поздравил его с успешным изобретением «вольтова столба», он вдруг рассмеялся и сказал:
— Недаром мое имя Вольта. Это значит: пол-Вольтера!
«ЭТО — ОТЦЫ, А ЭТО — ДЯДИ…»
Однажды, когда известный французский натуралист Ж. Бюффон (1707–1788) прогуливался, его остановила некая юная особа и наивно попросила:
— Разъясните, пожалуйста, в чем, собственно, разница между быком и волом?
— Гм… Как бы вам поделикатнее сказать… — погрузился в раздумье ученый. — Впрочем, видите вон тех телят, мадемуазель? Так вот: быки — их отцы, а волы — дяди…
НО ВКУС БУДЕТ НЕ ТОТ!
Как-то раз, садясь за стол, знаменитый астроном И. Кеплер (1571–1630) вдруг спросил свою жену:
— Как ты думаешь, дорогая, если бы в мировом пространстве летало множество капелек масла и уксуса, крупинок соли и перца, кусочков зелени и всего прочего, то при их случайном столкновении мог бы получиться такой салат, какой стоит сейчас на столе?
— Никогда! — отрезала она.
— Но почему же? — возразил Кеплер. — По моим расчетам, согласно законам…
— Я говорю не о том, что он не может образоваться, — перебила его жена, — а о том, что он не был бы таким вкусным!
ЛЕТАТЬ НЕ НАНИМАЛСЯ
Известный английский ученый Джордж Кейли (1773–1857) заинтересовался проблемами полета еще в 23-летнем возрасте. В 1809 году он соорудил планер с площадью крыльев 27 м3 и, не рискуя сам, усадил в него своего кучера. Аппарат успешно выдержал испытания — без приключений перелетел через неширокую долину. Но когда счастливый Кейли подбежал к «воздухобежцу», он вместо изъявлений восторга выслушал от потрясенного кучера гневную отповедь.
— Сэр! Я протестую! — категорично заявил он своему хозяину. — Вы нанимали меня, чтобы я правил вашими лошадьми, а не для того, чтобы заставлять меня летать!
«АХ, БЕДНЯЖКА!»
Французский астроном Шарль Мессье (1730–1817) известен тем, что в 1774 голу в сотрудничестве с Мешеном составил список 103 туманностей и галактик. Астрономы до сих пор пользуются обозначениями по этому каталогу. Но главным занятием Мессье, страстью всей его жизни была «охота» за кометами. В своем фанатичном увлечении он забывал буквально обо всем, тяжело переживал неудачи. Так, болезнь и смерть жены помешали ему обогнать Монтана де Лиможа и первому обнаружить очередную комету. Когда один из друзей выразил Мессье соболезнование по поводу семейной утраты, тот, беспрерывно сожалея об упущенной возможности, ответил: «Увы, на моем счету их было двенадцать, но вот Монтан отнял у меня тринадцатую». Затем, спохватившись, он вспомнил о смерти жены и добавил: «Ах, бедняжка, бедняжка!» Но его собеседник был убежден, что он имел в виду все ту же комету.