Осирис дождался, пока жена кивнёт ему, а потом подошёл к дочери, поцеловал её в макушку и ушёл.
– Вы же обещали... – Лира смотрела на своё тусклое отражение в окне, а после прижалась к нему лбом. В чёрной дали мелькнула полоса, – Я прилетела сюда лишь потому, что меня больше никто не возьмёт на работу, даже агентом. И никакие связи не помогут. Ваша же база сплошное подполье, а значит я могу... Могу...
– Доченька, забудь уже, ведь главное, что ты вернулась домой! К нам с папой, в родное агентство!
– Нет, – резко сказала она и, сдержав паузу, добавила: – Один раз я сбежала из этой дыры и снова сбегу.
Исида тепло улыбнулась.
Она была той женщиной, которая если недовольна чем-то, то обязательно это скроет. За внутреннюю красоту, благородство, Осирис и полюбил её, и после всегда называл «моя богиня». Лира была больше похожа на неё, чем на отца, хотя именно от него получила воинственный характер.
Исида подошла к дочери, и нежно погладила её по волосам.
– Вот и концы у тебя наконец-то стали ядовитого цвета. Такая взрослая. Уже как настоящая девушка с Ориона, – она неуверенно положила руки на её плечи и, будто пройдя через внутреннюю преграду, обняла. – Не обижайся на нас, просто мы так давно не видели тебя, милая.
Лира продолжала смотреть в окно, за которым рассекали лунную поверхность золотистые шаттлы.
Уголки её губ приподнялись.
Глава 3. Шёпот за спиной
~Египет
О, это была страна миллиона загадок!
Каждый день здесь сотни вёсел крепких лодочников врезались в воды Нила, и каждую ночь матери искусно плели детям волшебные сказки. Пока струился дым, текла на базаре болтовня. И люди пировали оттого, что они дети священной земли, и боги радовались тому, что каждый день встаёт непобедимое солнце.
Вечер. Жёлтый луч лёг на разливающийся Нил. Солнце, садившееся над бескрайней пустыней, окрашивало небо в праздничные оттенки. Гуляющий ветер легко поднимал песок и нёс его к далёким белым домам. Всё находилось в гармонии друг с другом: мутная вода просторной реки тихо журчала; влажные пальмы шелестом ветвей приветствовали наступающую прохладу; в блестящих, сменяющих друг друга волнах, стояли птицы, крутя головами. У зарослях брызгались крокодилы. Вот уже и рабочие устало возвращались домой. Торговцы убирали товар с лавок, напевая себе под нос тягучие слова песен.
- Идёшь?
- Иду! - слышалось то там, то тут. Голоса людей гуляли по улочкам города.
Пестрели цветы. Маленькая шустрая пчёлка кружилась над ними, жужжа крылышками. Две женщины в длинных белых платьях не спеша шли по дорожке мимо неё.
— Ох, эти огни, дорогая, видели бы вы. Они говорят это божественное послание.
— Посмотрим. Может боги на нас кару так наслали.
Они отходили всё дальше и дальше, а над кустиком с цветами всё жужжала трудолюбивая пчёлка. Вдруг она умолкла, и над кустиком из маленького тёмного окошка, средь шершавой белой стены, стала слышна девичья песня.
Закатный луч отражался на розовой щёчке девушки. Она взяла в руки волнистый кусок железного листа и повертела в руках, пока нечёткое зеркальце не вспыхнуло белым светом. Тут же ухватившись за край своего рваного бежевого платья, она принялась натирать им его. Солнечные зайчики на стене стали ярче.
Девушка поставила зеркальце на плетёный из папируса стол и уселась рядом. Снова тихонько запевая, она взяла гребешок и попыталась расчесать им волосы, торчащие в разные стороны. В ржавом зеркале отражалась грустная египтянка.
Послышались шаги, и в комнату тихо зашла женщина в скудном коротком парике, придерживая живот. Она была беременна.
— Сестра моя, ты идёшь?
— Нет, - без энтузиазма ответила девушка и взяла со стола маленький глиняный флакончик.
- Вот чудная! Ася! - она наклонилась к девушке, и вместе с ней посмотрела на застывшее отражение. - Там будет сама знаешь кто...
- Ох, и кто же! - вскрикнула девушка, со стуком поставив флакон. - Ах, точно! Никто, - её щёки залились краской и она отвела глаза к окошку.
- А я думаю иначе.
Нефтида - имя, данное сестре Аси в честь богини рождения и смерти, восхода и заката, магии и чар, что полностью соответствовало её характеру.
Женщина раскрыла кулак, в котором лежала скрученная бечёвка и крест.
Лицо Аси переменилось.
- Это же...
- О, да, узел Исиды, любовный амулет, - она заботливо надела его на шею сестры. - Боги рады священной земле и спускаются к нам. Наступили счастливые времена, Ася. Всё небо в огнях, ты просто обязана это увидеть! А также повидаться с ним... Ох, сестра моя, пусть этот амулет привлечёт в твою жизнь настоящую любовь.