— От него пьянеют и делают плохие вещи.
— Узнаю категоричность Мэрвина.
— Что в этом плохого? — ощерился Джаред.
— Ши не пьянеют от подобного пустяка. Им для этого нужно выпить древесный огонь. А плохие вещи я делаю и без вина, как многие в этом мире, — волчий король приподнял бокал, салютуя племяннику. — Теперь я готов ответить на твои вопросы, если их меньше, чем пирожков в корзине у бабушки.
Джаред косился во время короткого рассказа без одобрения, но и без осуждения. Пару раз Мидиру казалось, что он лишь выглядит ребенком, лишь некая неопытность в суждениях и недостаток знаний напоминали ему, до чего сын Мэрвина еще молод, как по меркам ши, так и по меркам людей.
— Лейла прекрасна, не правда ли? — устав говорить о смерти, Мидир заговорил о жизни.
— Вот! И зачем ты меня сюда притащил? Чтобы я на грудь ее таращился?
— О! А ты таращился? — мигом заинтересовался Мидир.
— Да я не к тому! Ты не мог выбрать иного места? — фыркнул засмущавшийся Джаред.
— Здесь нас никто не будет искать.
— В самом лучшем доме любви Манчинга?
— Ты так хорошо разбираешься в этом?
Мидир посмеялся бы, если бы не было так больно дышать, уж очень забавно было ловить на себе осуждающий взгляд мальчишки. Владыку Благого мира не воспитывали на протяжении двух с лишним тысяч лет, а теперь это веселило.
— Хотя он лучший. Лейла — хозяйка этого места и моя добрая подруга.
Прямой нос племянника, точно такой же, как у Мэрвина, задрался вверх, а потому Мидир счел своим долгом опустить мальчишку на землю, чтобы тот не терял опоры и совести.
— И да, она бывшая шлюха. Она помогла мне однажды, я отблагодарил ее. Не знал, что за один рубин Нижнего можно неплохо устроиться в Верхнем!
— Все равно странно.
— Я скажу тебе правду.
Джаред насторожился. Приблизился.
— Дело в том, — прошептал Мидир в самое ухо, — что к Лейле мое недоверие меньше, чем к прочим обитателям Верхнего мира.
— Сказал бы проще: я ей доверяю.
— Я маг, я отвечаю за свои слова. Эта фраза точнее выражает мои чувства к ней. К тому же этот дом стоит на месте древних Врат, когда-то напрямую соединявших наши миры. Сюда мне возвращаться легче.
В светло-серых глазах зажегся неподдельный интерес, но сразу потух.
— Но все-таки… Почему тебя вообще задели?
Джаред говорил с ним, и это было уже хорошо. Внимание племянника стоило объяснений, которые Мидир мало кому соизволил давать.
— Я позволил себе быть слабым. Быть волком. Я был расстроен… — он поискал слова, — из-за гибели твоих родителей.
— Ты знал об этом еще до того! — вскинул подбородок Джаред.
— Ты слишком внимателен ко мне! — озлился Мидир. Но тот продолжал смотреть так, словно решил во что бы то ни стало доискаться ответа. — Поговорку друидов знаешь?
Джаред потряс головой.
— Многие знания рождают многие печали.
— Лучше быть печальным умником, чем счастливым глупцом!
— Многие из живущих выбрали бы иное, — ответил Мидир, но не смог сбить Джареда с мысли.
— Ты что-то узнал. Точно, ты что-то узнал. Новое и очень больное. Про отца? — Джаред вглядывался в его лицо. Гнев и злость Мидира еще не утихли, держать привычную маску не получалось. — Про маму? Что?! Что ты узнал про маму?! Говори!!!
— Она мертва, Джаред.
— Ты не скажешь мне, да? Ты ничего мне не скажешь… Сидел в своем Нижнем, пока мою семью убивали! Как же я вас всех ненавижу! Если бы…
Джаред отвернулся, и Мидиру вначале показалось, что он смеется. Однако худые плечи сотрясали рыдания. Он осторожно прижал его к себе забинтованной рукой, и мальчишка не отдернулся. Да плакал ли он вообще за эти месяцы? Мидир подождал, когда Джаред успокоится, а его повязка намокнет:
— Если бы твой отец не был ши, его бы не убили. Ты это хотел сказать?
— Нет, я хотел сказать иное, — Джаред говорил тихо и спокойно, словно только что не плакал. — Если бы я не был ребенком, я защитил бы их. Я больше никогда не хочу быть ребенком.
Появившаяся Лейла едва не уронила тяжелый поднос.
— Будь тем, кем ты есть, не стоит тебе торопиться взрослеть!
Джаред мотнул головой, закрепляя собственное решение, принял ещё дрожащими руками поднос, оказавшийся куда тяжелее, чем на вид, пробормотал слова благодарности и поставил на столик подле постели.
Дядя втянул воздух и выдохнул:
— Это божественно, Лейла.
Лейла улыбнулась и тихо ушла.
— Ты расскажешь мне, кто виновен? — попросил Джаред, усаживаясь рядом.
Мидир кивнул, повел носом.
— Сейчас, как только доем. Хочешь?
— Меня уже накормили.