Внезапно ударило откуда-то снизу так, что зашатались стены, заскрипел дощатый потолок и посыпалась краска. Видимый шпиль соседнего здания дрогнул — и медленно, как в дурном сне, начал заваливаться набок. Со двора послышались звон металла, крики.
А затем стало очень тихо.
Не шумели крылья летучих мышей, не выли собаки, не ржали испуганные кони. Ветер замер за окнами, а дыхание остановилось. Стало еще страшнее, хотя казалось, быть не могло.
— Посмотри, что там, — хрипло скомандовал Руфус ближайшему воину. — Кажется, ваша замечательная стража, Патрик, ничего не стоит.
Патрик глянул затравленно, вытер пот со лба, кровь под глазом, раздирая подсохшую ранку, и ничего не ответил. Воин, не получивший отмены приказа, отправился к двери, но почему-то замер. Все затаились и прислушались.
В зловещей тишине раздался скрип двери.
Любой шорох казался лучше глубинного беззвучия, опять затопившего комнату, но ударившие по ушам шаги ужаснули.
Кто-то шел по замку медленно, как хозяин. Он не торопился, ни к чему ему было торопиться, он делал только то, что хотел, и тогда, когда хотел. Сейчас этот пугающий призрак, неизвестный с силами древних богов, направлялся сюда, желая видеть, наверное, Рагнара.
Люди, не сговариваясь, не отрывая взгляда от толстых створок, шагнули назад, прочь от дверей, и пятились, пока не уткнулись в стену. Один из стражников выронил меч, ужасающе прозвеневший по полу, с режущим визгом лезвия о камень.
Звук шагов простучал по коридору, приблизился вплотную и стих.
— Кажется, он прорыл ход внутрь замка. Умная тварь! Сам взгляну. Да не бойтесь вы так откровенно! — произнес Руфус, стараясь вернуть самообладание себе. — Ничего там страшного нет, стражник какой полоумный заблудился или тварь потусторонняя, так на всякого в управу добрый меч найдется!
Руфус расправил плечи, обнажил клинок и вышел прочь. За дверью, как они увидели в приоткрывшуюся щель, никого не оказалось. Все предпочли сделать вид, словно ничего не было, оживились, завздыхали, Седрик подошел ближе к Унне, отобрал фляжку у Виенны и сам подал девушке.
Унна, отпив еще немного, почувствовала себя чуть лучше. Седрик поддерживал ее под локоть, говорил что-то бессвязное, как будто вспоминал старинные молитвы и успокаивал этим.
То, что произошло потом, Унна скорее почувствовала, чем увидела: теплые брызги крови долетели от приоткрытой двери. Она вздрогнула, Седрик тоже, остальные обернулись, не понимая, и тогда звуки снова очнулись — послышался скрип клинков, шорох падающих тел и душераздирающие крики совсем рядом.
— Кто там так кричит, Седрик, кто? — от страха заплетался язык. — Кому это надо, кому по силам?!
Крики стихли, изменились, стали стонами, потом снова воцарилась тишина.
Мягко простучали шаги, будто бы кто-то за дверью наслаждался игрой и призывал присоединиться. Затем дверь вынесло вместе со стеной, и Унна увидела зверя — громадного черного волка с окровавленной мордой и лапами.
— Прости, я не хотел, я не виноват! — кинулся ему в ноги дрожащий Патрик. — Убей тех, кто семья, судья виноват, убей его дочь!
Патрик вытянул руку в сторону Унны, и перед ней тотчас встал Седрик. Волк не повернул голову в их сторону, разглядывая съежившегося Патрика с нехорошим, пугающим, разумным любопытством. Волк взвешивал слова человека, и сейчас, в эту секунду, в этот миг, Унна всей душой уверовала в легенды предков. Они знали, о чем говорили. Может статься, что и древние боги до сих пор ходят по своей земле, уж больно сказочный зверь походил на короля Нижнего мира, того, поминать которого по имени — опасно, а не поминать — опасно вдвойне!
Зверю не было дела до Унны и ее веры, он махнул лапой — легко, мягко, бесшумно — грузный Патрик отлетел прочь и замер у стены. Под телом начала растекаться темная лужа, до того обыденная, что Унна еле сдержала тошноту.
— Убейте его! Убейте! — Рагнар закричал на оставшихся стражников, замерших неестественно. — Что вы стоите!
Толкнул ближайшего в плечо, но тот вместо движения просто упал лицом вниз, как пошатнувшаяся на постаменте статуя! Темное колдовство!
Легенды оживали на глазах, самые страшные, самые непредставимые в доме лорда Манчинга, накануне свадьбы.
Рагнар отбежал назад, дернул за ручку двери позади себя. Как видно, черный ход из покоев или другая комната, более укрепленная, с толстыми стенами. Раз дернул, другой…
— Открой! Открой же, ты обещал!
Но дверь не открывалась, наоборот, будто бы уплотнилась, по косяку проползли веточки омелы, прошуршали и замерли, плавно покачиваясь на упругих стебельках. Рагнар обернулся к волку, как затравленный зверь. Волк подходил не спеша, и Рагнар совершил воистину змеиный бросок, вырывая Унну из рук Седрика, удерживая теперь ее перед собой.