— Зачем вы позволили убить Мэрвина? Чем и кому смиренный отшельник мог помешать? Зачем вам вообще была нужна его смерть?
— Он нарушал равновесие! — тут друид возразил с нездоровой горячностью.
— Подробнее, во имя всех твоих серых собратьев, — сжал Мидир тощую шею. — Равновесие можно нарушить тысячей способов!
— Мы ставили на Рагнара, — заторопился друид. — Он должен был стать королем и усилить нашу власть, а Мэрвину не нравилось, что Рагнар питал свою силу жертвенной кровью и собирался узаконить детские жертвоприношения!
Мэрвин. Брат! Перед глазами у Мидира потемнело вовсе не от собственной ауры.
Звон в ушах не сразу, но кое-как унялся. Неоспоримо хорошо, что он Рагнара уже встретил и по-настоящему убил. Если бы Мидиру пришлось разыскивать человека сейчас, он бы убивал лжеца и мучителя долго.
— Ты понимаешь, кто сейчас нарушил равновесие?
Друид закивал. Стертые, невыразительные черты лица теперь искажал страх, окладистая борода, уложенная колечками, тряслась.
— Если тебя ударили — ударь в ответ, — продолжил Мидир. — Я в это верю, я этим живу, но слово свое не нарушу. Разреши мне доступ в твой Дом и, если Джаред будет жив, я не трону твоих братьев. Разумеется, кроме тех глупцов, кто решит помешать мне увести его.
Друид торопливо залепетал:
— Разрешаю тебе доступ в мой Дом и беру на себя ответственность за все, что воспоследует твоему приходу! Иди по этой дороге легко, как по ветвям познания!
Разрешение было дано и принято, поэтому Мидир без всякого стеснения сдернул с друида плащ, надел на себя, оправил рукава и в недоумении поднял глаза. Служитель равновесия стыдливо поддергивал свое нижнее одеяние и не двигался с места, краснея, как девица на выданье. Наткнулся на недоуменный взгляд волчьего короля, дождался, пока Мидир еще и брови поднимет, все равно не догадался.
— Веди! — Мидир устал ждать и толкнул человека вперед.
Тот заторопился по каменному переходу, ведущему в кромлех, а Мидир последовал за ним.
Друидов и послушников внутри оказалось предостаточно. Факелы давали мало света, больше — вони, почти невыносимой для звериного обоняния. Каменные коридоры несли защиту от магии, как людской, так и обитателей мира Холмов, отвратительно пахло кровью, и король Благого мира понял, что теряет остатки магии. Идти становилось все труднее и труднее, словно плыть в замерзающей воде.
Уж не хочет ли этот друид просто вымотать его?
На ловушку изначально похоже не было, но настоящая ловушка тем и отличается от поддельных — всегда раскрывается неожиданно. Местный караул отличали подобные серые балахоны, в который сейчас был облачен волчий король, два друида подобрались, стянулись ближе, настороженные явлением человека без балахона.
— Ровных весов и ясного дня, брат, — приветствовали они шедшего перед Мидиром. — Кто осчастливил нас своим приходом?
— Далекий собрат желает присутствовать на выемке магии, — зажурчала друидская речь, и ей верили. — Простите мне мой вид, далекий собрат лишен привычной одежды. Мой долг — помочь ему.
Как обычно, ни слова лжи. И ни слова правды!
— Далеким собратьям следует относиться к нашим обычаям бережнее, — один из караульных надменно кивнул.
— Но мы его прощаем, хранить равновесие должно вместе, — договорил второй. — Так уж и быть, проходите.
Они миновали выход, сложенный из трех громадных валунов, и оказались на широком дворе без намека на зелень. Факельный круг словно затягивал петлю на валуне, где распластался беспомощный Джаред. Рядом с каждым вертикальным останцем стояло по друиду. Девятеро, счастливое число.
Каждый из колдующих людей сейчас пытался ослабить защиту Джареда, как ножами соскребая с нее слой за слоем. Племянника спасало то, что он сам был неплохим магом, хотя не осознавал этого. Его горячее нежелание как-то содействовать страшным людям сейчас работало мощнее любого заклинания: ребенок сам поддерживал силу тех артефактов, которые на нем оказались. Материнское благословение спасало его, покуда он хотел спастись, пока в Джареде жива была надежда.
— Кто это? Кого ты привел? — ближайший к ним человек в плаще повернулся.
— Это далекий собрат… — провожатый снова затянул ту же песню.
— Не увиливай! Кто это?! — в самом ближнем кругу уловка, конечно, не сработала.
Друиды насторожились, сосредоточились, напитали снова защитные заклинания, пересоздавая их от центра площадки, отшвыривая или пытаясь отшвырнуть пришедших.
По черной земле прокатился гул, что-то внизу, глубоко под ней, дрогнуло, словно кость под звериной шкурой, и Мидир содрогнулся вслед. Содрогнулся, но устоял, чего нельзя было сказать о провожатом.