Неблагие тоже никогда не были спокойными соседями, но тут существовала иная опасность. Нечто необузданное магически часто вырывалось из Темных земель, чтобы разорять и изничтожать Светлые. Не так давно Лорканн заикался про нападение птиц Роука возле самой границы, а этим беспощадным крылатым тварям следовало сразу давать мощный, стремительный, жесткий отпор. Но о каком отпоре может идти речь в отсутствие самого Мидира в его благом, благодатном и благословенном королевстве?
Словом, спокойным Нижний мир не был никогда. А уж после его таинственной пропажи…
Ему нужно было вернуться в тот же день, более того, он обещал вернуться. Благое Слово взывало к ответу, по всему следовало сделать выбор — спокойствие Светлых земель или одна искра-душа малолетнего волчонка, не желающего знаться с родней.
Мидир взрыкнул и побежал быстрее.
Глава 3. Куда ведут ноги
Мидир тряхнул головой, выбрасывая проблемы своего мира, и сосредоточился на мире галатов. Он перемахнул плотный колючий ельник и приземлился перед племянником, еле удержав себя от желания вновь лизнуть языком впалую щеку. Достаточно, что племянник единожды отшатнулся.
Джаред сидел там же, где волчий король его оставил, на мшистом камне, подставив лицо заходящему солнцу и слабо улыбаясь. Руки держал ровно на коленях, как слишком послушный или сильно битый ученик. Вернее, ученица. Капюшон упрямый ребенок набрасывать не стал, и это почему-то опечалило Мидира. Джаред проявлял себя слишком взрослым, слишком ответственным, слишком самостоятельным даже для земных, быстро взрослеющих сознанием детей.
Чувствительный волчий нос определял Джареда запахом, похожим на весенний лед — холодным, свежим и хрупким. Само собой вспоминалось, что от Мэрвина исходил похожий аромат, разве что примешивался шлейф ледяных гор из-за моря, которые иногда можно было видеть у северного побережья благих земель. Поговаривали, будто среди этих гор живут самые ужасные из фоморов, дикие ши-айс, хотя поручиться не мог никто, а свидетелей не существовало вовсе. Однако в гневе у Мэрвина запах становился именно таким, лютым, что останавливал на бегу даже стойких волков.
Маленький полуволк обернулся навстречу, хотя Мидир продвигался к нему бесшумно. Похоже, после смены облика у племянника просыпалось иное, нечеловеческое чутье — иначе обнаружить волчьего короля, если он сам того не хотел, просто невозможно. Выражение покоя исчезло с лица Джареда, он вновь стал сама настороженность.
Мидир рыкнул приветственно, мотнул недовольно мордой, вспомнив, что лишен дара речи в образе зверя, и обернулся в ши.
Джаред молчал, смотрел вопрошающе, не спеша заводить разговор.
— Мог бы предупредить, что этот твой Хендрик… — слова застряли в горле, Мидир поежился, не желая говорить о нездоровье души.
— Он такой недавно, — удрученно ответил Джаред и сразу перешел в нападение: — А ещё ты так быстро убежал!
— Причина только в этом?
Джаред в очередной раз доказал свою щепетильную ответственность и честность:
— Нет. Еще я боялся…
— Что тогда бы я не пошел? — усмехнулся Мидир. — Правильно боялся. Человеческое безумие отвратительно и заразно. Хотя ши слабо подвержены любым телесным недугам, расстройство ума может приключиться со всеми.
— Да, я никогда не болел, мама волновалась, — малец насупился. — Мама переживала, а я никогда не болел, даже когда замерзал в чащобе или под лед проваливался. Другие болели, а я нет.
— Вряд ли тебя за это уважали или любили, — Мидир покривился. — В этом тоже виновата твоя волчья кровь, Джаред. Возможно, ты и в темноте видел лучше прочих?
Мальчишка спохватился, что слишком непредвзято отзывается о своей подхолмовой родословной, и опять замкнулся. По всему выходило, что нахваливать свои преимущества, полученные вместе с принадлежностью к Нижнему миру, он не будет.
— Так охотники до Хендрика не добрались? — вскинул Джаред свои льдистые глаза на Мидира.