Карина работала в музее, не скрывая, что всем сердцем жаждет отнюдь не зарыться в вековой пили подобно Анне, а наперекор всяким предрассудкам – вырваться на встречу разрушенным храмам Греции и заброшенным могилам востока. Знакомство с Ноэлем она восприняла, как щедрый подарок судьбы, ведь он был не только хорош собой, но и разделял масштабность её взглядов.
В тот год, как и в этот, он явился в их город, в их музей только для того, чтоб провести архивные работы. Мужчина взращивал, для частных заказчиков, так называемые «Генеалогические древа». Весьма умело выискивал корни чужих предков.
Они с Кариной казались идеальной парой, оба образованные, оба амбициозные и трудолюбивые искатели приключений. Нехотя Анна призналась, что сама непроизвольно любовалась ими, вероятно в тайне мечтая самой ощутить нечто подобное. Всё шло к свадьбе, все их заранее осыпали поздравлениями и пожеланиями счастливой жизни, пока однажды вечером Карина не исчезла.
Зная характер девушки, родственники, пережившие несколько неудачных побегов в непростой период её переходного возраста, не сочли странным подобную выходку. А потому приняли впопыхах оставленную записку с крайне подозрительным содержимым за неопровержимую истину.
– Она писала, что встретила друга-детства-археолога, и теперь они вместе отправились в Мексику, изучать культуру виандотов… Вернее то, что от неё осталось. Какая невиданная глупость, какой маразм… – Пренебрежительно заметила Анна. – Все, как один, почему-то поверили. Но разве это не странно? Она так спешила к своим виандотам, что ничего не взяла из личных вещей? Она оставила даже свой исторический дневник. Разве это не выглядит странно?
В самом деле, всё казалось чрезвычайно противоречиво, однако Алиса не понимала причем здесь Ноэль. В данной ситуации ему напротив следовало посочувствовать, ведь он был никем иным, как жертвой чужого легкомыслия и безответственности, даже более того, он вероятно являлся единственным пострадавшим во всей этой несуразице.
Но Анна держалась за единственную зацепку – она находила удивительным то, что жених будто и не был удивлён, узнав о предательстве. После побега возлюбленной он не задавался вопросами, не пытался разузнать подробностей случившегося, лишь извинялся перед семьёй Карины, словно это по его вине свадьба расстроилась, приковывая тем самым к себе большее внимания, получая ещё больше сочувствия и поддержки. После же незамедлительно закончил все свои дела и незаметно вернулся в Германию. Всё это долгое время о нём не было ничего слышно, в то время, как от Карины приходили редкие письма, говорящие о том, что у неё всё превосходно, но уединённость тропических лесов не позволяет выходить на связь более комфортным образом.
Но прямых обвинений, исходящих из подлинных улик и доказательств, Анна не имела. Заручаясь собственным чутьём, она самозабвенно подстрекала подругу кинуться в пучину неоправданных тревог, совершить вероятно самую чудовищную ошибку в своей жизни, разрушив трепетно зарождавшиеся чувства. Возможно зависть туманила её расчетливый разум, вероятно иные низменные чувства. В миг добрая подруга показалась Алисе противнее старой крысы, что прячется от мира в старой конуре, что глядит на мир единственным, полуслепым глазом, и каждого встречного уверяет, что сегодня туманная погода.
Девушке хотелось высказать всё своё возмущение, заступиться, оправдать особу сердца, указать приятельнице на мелочность и никчёмность предоставленных аргументов, но она мудро решила промолчать, с угодливой улыбкой поблагодарив за чай и радушный приём.
– Самое странное, что она отправилась в Мексику, – напоследок заметила Анна, всё также не отходя от окна, вглядываясь в полупрозрачный призрак отражения, – но племя виандотов прежде силилось в северной Америке… Всё-таки она закончила исторический университет…
***
Последующие дни Алиса решила ограничить общение с Анной, боясь невольно пойти у неё на поводу. Но всё же посеянная приятельницей смута заставляла настороженно приглядываться, внимательно следить за Ноэлем, что вскоре он заметил. На его удивлённые расспросы, девушка загадочно отводила взгляд, лучезарно улыбалась, а после будто ненароком упомянула о некой Карине.
Изменения в лице молодого человека не заставили себя долго ждать. Бледный от природы, словно каждое мгновенье жизни давалось с тяжким боем, он казалось стал не румяней мертвеца. Печальные воспоминания с бессердечной силой обуревали, причиняя немыслимую боль разбитому сердцу. Скорбь об утраченных чувствах закопошилась, защекотала словно горсть скользких змей. Он покачал головой, взглянул в окно того самого кафе, где произошла их первая встреча, казавшаяся одновременно таким далёким, но в тоже время удивительно близким событием. По безлюдным улицам носился умалишенный ветер, вздымая влажную листву, но и он заинтересованно смолк, когда прозвучал голос Ноэля: