***
Сквозь застигшую врасплох сонливость Анна слышала шум и неестественный грохот на нижних этажах. Но предположив, что то верно очередной храбрец-мальчишка на спор пробрался в музей, и теперь в с паническим вигом удирает сообщать своим подельникам, что встретил фантомного барина-людоеда, не спешила идти на осмотр. Только спустя некоторое время, будто ветхий вурдалак, оставила своей склеп-кабинет.
От долгого изучения документов, учебников и прочей привычной ей литературы, девушка шла точно в бреду. Даже если и обитали в поместье призраки, то и они не были способны не то, чтоб спугнуть, а хотя бы заполучить вежливый кивок, от этого утомлённого существа.
Анна собиралась пройти мимо отвратительного ей Ноэля, который будто решив потягаться в состязании на выдержку, на трудолюбивость, возымел привычку засиживаться над архивными документами до глубокой ночи. Подобно призраку она хотела оставить его без всякого внимания, однако её взгляд привлек блеск кубка по правую руку на его заваленном бумагами столе, расположимся аккурат в одном из освещённом тупиков.
Её голос заставил молодого человека вздрогнуть, подняться с места. На взыскательные вопросы о том, кто ему позволил прикасаться к ценному музейному экспонату, он стыдливо развёл руками, указав на ссадину на лбу. Ноэль незамедлительно принёс речистые извинения, распинаясь о своей проклятой неуклюжести, о том, что споткнулся в темноте и едва не расшиб голову, а кубок одолжил, чтоб хоть как-то унять жгучую боль.
Анна не высказала ни сожалений, ни сочувствий, раздраженно потянулась за драгоценностью, однако рука её замерла за миг до прикосновения, взгляд помутнел.
– Вернёте туда откуда взяли. – Стряхнув наваждение, велела девушка, пряча руки поглубже в карманы.
– Вы верить в сказки? – С сардонической усмешкой поинтересовался Ноэль. Вопросительный взгляд Анны развеселил его, заставив позабыть о мнимой боли, и он продолжил. – Вы так удивлены? О йа-йа, я знать эту старую историю. Старый, очень старый сказки. На моей фатерлянд любить и не забывать свой культура. И я быть очень счастлив, когда мне рассказать о ней Карина.
Анна невольно вздрогнула. Наблюдая за этим странным человеком, видя, как произнося имя бывшей невесты злая улыбка трогает его лицо, она чувствовала, как всем её существом овладевает ни с чем несравнимое омерзение, превозмогающее и тревогу, и усталость.
А Ноэль, вновь не предавая значения её скрывшейся гримасе, пустился в долгий пересказ многими забытой легенде, что окружала не только ветхое поместье, но и позолоченную утварь, особенно бесценный кубок.
Легенда, ведавшая то, что издавна обитавшее в этих землях семейство неким расчудесным образом наловчились продлевать своё существование, при помощи кровавых ритуалов и прочих богомерзких действий, принесённых предками их предков из восточной стороны. Древнейшие народы знали каким из демонических божеств следует раболепно поклониться, им было известно, что крылатый Царь Птиц унесёт их старость далеко за пределы небосвода, но чтоб дух добрался в далёкие запретные пустыни небес ему належало преподнести богатый ужин.
Поговаривали, что они возомнили себя вурдалаками, существами, превосходившими простых людей не только умственными, но и физическими способностями, а потому и не считали за низость и самим лакомиться кровью юных и не винных. В литературе достаточно примеров, да подлинная история не обделана страницами, что исписаны безумцами.
Вероятно и было у них нечто общее с омерзительными кровососами, ведь если верить сказаниям, ни один из них не мог причинить вред жертве, покуда та сама не потянется за кубком, тем самым давая добровольное согласие.
Подобными свойствами обладают упыри, когда не вправе зайти в дом без приглашения или испробовать хоть каплю крови без дозволения на то человека.
Невольный, безобидный жест любопытства рассматривался помешанными сумасбродами, как жребий, как желание древнего сосуда. Они верили в то, что не всякий человек достоин подобной участи, а лишь избранный, лишь тот, чьей кровью пожелает упиться проклятая чаша.
Однако, как бы иронично это не звучало, красная волна смыла все кровавые пятна, оставив только избранным обгладывать кости канувшего вместе с эпохой тайны долговечности.
– О йа-йа, всё это рассказать мне Карина. – Повторил он. – И шутки ради протянуть мне кубок. Фольклор так гуд, но вы так не гуд следить за экспонат. Кубок быть весь в пыль, весь в паутина. – Молвил он, подкравшись со спины и укоризненно маяча чашей у Анны перед лицом.