- Мало того, что это я прижала ту матрону, выбивая у нее сведения, мало того, я рискую своей честью, болтаясь с тобой по глухим лесам, да еще ночью, уже за одно это отец запрет меня в замке на веки веков, а ты теперь только об этом подумала?! Ну и ду.. – девушка задержала дыхание, - же ты!
- Неужели тебе не страшно?
Стало ясно что белокурая подруга ничего не поняла.
- Я в отличие от…
- Ооооой!!! – не дав Уне закончить, Гертруда повалила ее на землю, испугавшись пролетевшей мимо птицы.
- Хватит!!! – взбесилась Уна, - иначе я заткну тебе рот, уши и глаза в придачу!!!
Провожатый мужичок лишь укоризненно покачал головой.
- Госпожа Гертруда, хотела бы просить…
- Помолчи, девица, - перебила Уну ведьма, походившая на мать-настоятельницу в монастыре кларисок, - ей надо пусть сама и просит.
Проглотив оскорбление, (Уну приравняли к простолюдинке, но на что только не пойдешь ради подруги), она отошла в сторону, зло подтолкнув Гертруду вперед.
- Я… лед… я, благородные дамы… я, - теребя край плаща, замялась девушка, но на помощь ей пришла женщина с отрешенным взглядом и лицом нимфы.
- Подойди ко мне, дитя.
Словно овца на заклание, белокурая красавица нерешительно потрусила к ней.
- Дай мне руку.
Гертруда послушалась.
- Мучает тебя страшное горе, отдают за нелюбимого и, к тому же, некрасивого телом мужчину, - и, повернувшись к сестрам, произнесла, - стандартное желание.
- Да! Да-да! – распахнула глаза и закивала головой Гертруда.
- Дело это легко решаемо, - по-матерински тепло улыбнувшись, мать-настоятельница протянула девушке ладанку.
- Это зелье повернет желание человека вспять, - сказала нимфа, - всё, о чем он желал и чего хотел, станет для него чуждо и ненужно. По прошествии трех дней, когда наступит полнолуние, а луна перейдет в знак Льва и придет равноденствие на земле, смешаешь зелье с вином и дашь выпить жениху и отцу его. Главное, выпить они должны сразу, как только переступят порог дома твоего.
- Ой, благодарю вас! Спасибо, добрые женщины! – засияла Гертруда.
- Спасибо в рот не положишь, - ответила толстая, похожая на торговку овощами, ведьма, - гони перстень!
После двух дней дороги, поздней ночью, чтобы не дай бог, кто-нибудь не увидел, каноник Годхольд был у ведьм.
- Доброй ночи, дамы, - отирая платком пот со лба, запыхавшись, приветствовал женщин Годхольд, - когда вы уже поближе переберетесь, а то все ноги сотрешь, пока доковыляешь до вас!
- Куда ближе? В городе инквизиция, да и шумно очень, а тут тишина и покой, - ответила Гизела, всегда напоминавшая канонику мать-настоятельницу в женском монастыре. Тёртый калач.
- Да ну вас, с инквизицией договориться - раз плюнуть, а покой - это уже совсем другой разговор. Знаете, зачем я к вам пожаловал? – присаживаясь на скамью, спросил Годхольд. Брунхильд в это время уже бежала из дома, неся пироги и кубок с вином.
- Конечно, знаем, каноник, нам Крон сообщил, - ответила Эльфрида. Поглаживая косу, она кивнула на огромного черного ворона.
-Чёрт, а не Крон вам сообщил, - сделав долгий глоток холодного и недурного вина, он продолжил, - ну тогда сделаете?
- Так уже готово все!- улыбнулась Гизела, - сейчас принесу!
Черный котище потерся о ногу мужчины, выпрашивая кусок пирога.
- Брыыысь! Проклятый! – Годхольд аж подавился, - развели тут нечисти!
Вскоре Гизела вернулась, бережно протягивая ему маленькую ладанку:
- Вот, специальный рецепт, наделяет человека силой внушения, кто зелье это выпьет, пойдут за тем даже короли!!! Только выпить необходимо завтра, на сон грядущий, потому как полнолуние и месяц в рыбах, а еще…
- Хватит с меня вашей тарабарщины! Торопит дорога, утром в Роттбрихе быть надобно.
- Успеете, может все-таки баньку растопить? – спросила Брунхильд, лукаво улыбаясь, - я уж вас попарю от души!
- На обратном пути заеду.
- Каноник Годхольд?
- Чего?
- Я еще кое-чего для мужской силы туда добавила, - ответила Гизела.
- Знаете, что мне нужно, ничего не скроешь, ну спасибо.
- Каноник?
- Чего еще?
- А…?
- Ох, обдираете вы святую церковь, хоть бы раз для дела благого чего бесплатно помогли, - сняв толстую золотую цепь, он кинул её ведьмам.
Утро выдалось на удивление хорошим. Разогнав хмурые тучи и проклятый туман, солнце по праву заняло свое место посреди небосклона, одаривая своим теплом промозглую землю.
Каноник Годхольд в кольчуге и кожаной бригантине поверх рясы во главе отряда кнехтов неспеша двигался в направлении замка Роттбрих. Конечно, доспехи стесняли большое тело каноника, но вид он имел соответствующий, пусть узрят, что святая церковь уже готовится к походу и бряцает оружием.