– У кого-то в небесах есть чувство юмора, да, – Джа хмыкнул.
Пиликнул телефон. Волод углубился в документы.
– Так… так… так… Эти прячутся так, что фиг найдёшь. Эти… У этих была ЭМИ-пушка… Эти нам робота отправили и кому-то теперь очень много денег должны… О… Рэкетиры, вымогатели, наёмники… Погляди, Джасвиндер, какой крупный самец.
– Чё, бургерами откормили? Тут жердяев… хера се мускулатура. Это чего такого он жрёт? – индус разглядел фото на экране телефона.
– Круче, мой друг – его лечат целители! Как считаешь, тянет на сильного воина? И эта банда как раз тусуется в одном клубе… К слову, это те перцы, чей одарённый себя сетью разрезал. Удивительно невезучий парень был тот кретин.
– Согласен.
– Фатима! Вези нас по адресу 1 Jefferson Place, Moonachie.
– Что, смертники, вы серьёзно? Вы же обосрётесь.
– А можно сделать так, чтобы никто не засёк нарушений правил дорожного движения? Нам не нужны штрафы.
Волод общался с машиной очень вкрадчивым голосом. Как с большой собакой.
– Говно-вопрос! Ни единого штрафа по месту регистрации!
– Не это я хотел услышать…
– Пристегните ремни, пассажиры! Надеюсь, вы не поели слишком плотно, туалетов в салоне не предусмотрено. Кто испачкает салон – сожгу к чёртовой матери. Все вняли?
– Выживем – надо внимательно изучить что там сотворил этот инженер талантливый, – Волод поспешно задёрнул ремень.
– А может, лучше такси закажем?
Стекла в машине перестали быть прозрачными.
Если бы кто-то спросил Джасвиндера, что он думает по подводу поездки, он бы сказал что машина летела, стартовала вертикально вверх.
Генераторы двигателя лили энергию в системы питания бортового компьютера, и он, с сигналами от сотен датчиков, вычислял траекторию до миллиметра.
Пассажиры болтались при этом как куски льда в шейкере.
Раздался визг тормозов, и перед лобби дома клуба возникло из воздуха оранжевое такси. Завоняло жжёной резиной.
Дверь водителя распахнулась, и молодой индус вывалился на асфальт, с трудом встал на ноги и заблевал кровавой жижей бумбокс. Музыка резко закончилась и воцарилась тишина. Три молодых парня в уличном прикиде натурально онемели. Один из них, самый большой, покраснел мордой лица.
– ЧУВАК, ЕСЛИ ТЕБЕ НЕ НРАВИЛАСЬ МУЗЫКА, ТЫ БЫ МОГ СКАЗАТЬ, Я БЫ ВЫКЛЮЧИЛ! – вопль толстяка отразился эхом от соседних зданий.
– Хоть кто-то вас, уродов, угомонил! В следующий раз я вам пищалку вашу разнесу картечью! Спасибо тебе, добрый человек, в край эти уроды охренели, – чей-то голос прозвучал сверху.
– Да, совсем офонарели! Так их! Если что, мы ничего не видели. А камеры у нас не работают! – один из зрителей решил немного разрядить обстановку.
– Эй, мужики, да вы чего! Мы вас знать не знаем!
Торчоусы явно хорошо чуяли опасность и сразу явили миру пустые руки.
– Значит, и дальше продолжаете нас не знать, не замечать, а техника… Заплати им. И почему ты плачешь, друг мой?
– Это слезы жадности, мистер. Да эта рвота стоит дороже сраного бумбокса в десять раз!
– Хрена се заявы! – это простонал, видимо, владелец бумбокса.
– Я тебя умоляю, не залей тут всё кровью, ты и прошлого бедолагу переварить не смог. Я скоро.
Торчоусы в ужасе смотрели на кровавую жижу на бумбоксе.
– Мальчики, не желаете ли прокатиться? У меня есть конфетки! На палочке! – добила пустая машина.
Шпана растворилась в ночи.
Волод вернулся полчаса спустя, завёрнутый в длинный плащ. Машина под ним ощутимо просела.
– О, и что там у тебя сейчас, мистер? Много-много пушек?
– О, поверь, Джа, этим можно завалить пару сотен человек. Особенно если в закрытом помещении! – Волод как-то очень нехорошо улыбался.
– О, да, мистер, думаю, этим придуркам не поздоровится. Ударим по бандитам этого города! Ощущаю себя сраным помощником сраного бэтмена с витилиго.
– Определённо!
В этот раз, по молчаливому согласию, за руль сел Волод. Он запросил точку на карте и довольно аккуратно вёл машину в сторону нужного адреса.
– Слушай, а ты чего такой довольный? Вмазался чем?
– Боевой коктейль. Помогает мне быстрее реагировать, быстрее думать. У меня на родине такие вещи эликсирами называют.
Джа обречённо вздохнул.
– Так, подожди меня здесь.
Джасвиндер ещё раз проверил ремень безопасности.
Русский прошёл через дверь бара под яркой вывеской, сквозь дождь, который успел промочить его до нитки. Возможно, именно по этой причине у входа не стояла охрана.
Волод вернулся несколько минут спустя, в компании огромного, прям не совсем по-человечески огромного чернокожего в бриджах и кожаном жилете на голое тело.
Тот, скрючившись, пролез на заднее сидение. Волод сел рядом.
– Фатима, поехали. Пожалуйста, аккуратно. Мне надо снять мины со взрывателей, и не хотелось бы нас всех случайно убить.
Машина плавно двинулась с места.
– Волод, скажи мне что происходит.
– Ну как «что»? Сильный воин, добровольная жертва. Едем обратно в ресторан. Кстати, его зовут Жак Коротышка. Главарь местной банды, название которой я не запомнил.
– А, да, привет, чувак, про тебя на улице рассказывают жуткие вещи, это правда, что ты один раз своему должнику башку раздавил, одной рукой?
Гигант уставился на Джасвиндера не мигая, а потом клацнул челюстью.
– Чума, и такой крутой перец теперь с нами работает! Чувак, и чем тебя купили?
– Джасвиндер, не гневи богов, что с тобой не так? Ты можешь помолчать? Человек сделал трудный выбор, прояви к нему уважение.
– УВАЖЕНИЕ? – Джа взвизгнул. – Уважение? Мистер, я… я… я… я хорошо знаю что такое осколочная противопехотная мина направленного воздействия. Обвешивать ими себя и садиться со мной в тачку – это уважение? У тебя их там сколько? Десять? Скажи, мистер, а ты этот свой боевой коктейль, ты его принял до того, как оружие выбирать начал или после?
– Ты будешь спорить об эффективности моих методов?
– ЧТО ТЫ ТАМ СДЕЛАЛ? – индус почти орал.
– Значит, слушай, заходит как-то русский князь в гаитянский бар и говорит…
(пять минут назад)
– Привет, уроды, мы знакомы, но не представлены!
Волод прошёл к самому центру зала, туда, где на огромном диване расположились Коротышка Жак и подельники. Там, у дивана, ему наконец-то задали вопрос а кто он такой и что, собственно, делает. Русский скинул с себя плащ, под которым, на специальной сбруе, висел десяток зелёных брусков, на каждой выпуклой грани русским языком через трафарет нанесли надпись «К ПРОТИВНИКУ». Всего двенадцать штук – четыре на спине, четыре на груди и по две на бёдрах.
Волод ткнул пальцем в ростовую колонку, и её разорвало. Внутри пророс кусок льда. Воцарилась тишина.
– Кто ты такой, и что тебе надо?
Русский обозрел бар грустным и понимающим взглядом. У стойки торчало пять хорошо накаченных мужиков, а за столиками вдоль стен сидел ещё десяток посетителей. Сейчас все пристально смотрели на гостя.
Незваный гость чуть сощурился. Стакан на столе громилы разлетелся осколками, внутри его вырос кристалл льда.
– Следующий возникнет в чьей-то заднице. Смерть от ишемии кишечника – самая паршивая, поверьте на слово. Возвращаю вопрос: итак, «Кто я такой?»
Волод ласково улыбался.
– Bumboclaat! (Вонючая прокладка! /гаитянский/) Ты русский! Благородный! Мы брали на тебя заказ, открытая охота.
– Хуясе, Жак! Нахуя мы выебнулись на Саб-Зиро? – истеричную реплику подавили ударом в челюсть.
– И это… правильный ответ, поздравляю, все участники переходят в следующий тур. На всякий случай поясняю: я мальчик одарённый, на мне висит такая штука – доспех духа. На моём уровне я могу поймать фугасный снаряд самоходной артиллерии. Весом пятьдесят кэ гэ.
– В какой валюте ты бы хотел получить извинения, бро? – подал голос главарь.