Остановившись у книжного, она сначала с восторгом рассматривает вход, устроенный в виде распахнутой книги, а потом заходит внутрь, слушая мелодичный звон дверного колокольчика.
Внутри — тот самый запах, от которого сердце любого почитателя литературы сжимается в предвкушении. Тина глубоко вдыхает пропитанный ароматами книг воздух и направляется к первому же стеллажу. Все книги, разумеется, на немецком, и Тине в голову приходит идея памятного подарка для Ньюта.
Она подходит к кассе и спрашивает у невысокой светловолосой девушки, где отдел книг по зоологии.
Девушка провожает Тину вглубь магазина, который оказывается гораздо больше, чем представляется с улицы.
— Новинки, — говорит девушка, указывая на уставленную яркими обложками полку. — Или вы ищете что-то конкретное? — её акцент приятно бьёт по ушам.
— Нет-нет, я уже нашла, — улыбается ей Тина, с первого взгляда заприметив знакомое оформление.
«Редкие животные и места их обитания», Ньютон Скамандер.
То есть, конечно, на обложке написано «Seltene Tierwesen und wo sie zu finden sind». Тина пытается прочесть немецкое название вслух, но получается не очень.
Она переворачивает книгу и смотрит на фотографию Ньюта. На сером фоне, в пиджаке и с очень растерянным видом. Кажется, в тот момент фотограф попросил его подумать о чём-то серьёзном.
Тина с нежностью проводит пальцами по снимку.
Настоящий Ньют сейчас сидит в номере отеля, сосредоточенно проговаривая свою речь и постоянно взъерошивая пальцами непослушную шевелюру. Завтра утром — первое собрание, ничего серьёзного, но Тина всё равно переживает.
За них обоих всегда переживает именно она: Ньют обычно олицетворяет собой спокойствие. А когда дело касается животных, то вся его растерянность исчезает вмиг, речь перестаёт сбиваться, а взгляд загорается воодушевлением.
Я люблю его, думает Тина, но мозг добавляет коварное «наверное».
Она кладёт книгу на прилавок и ищет в рюкзачке кошелёк, когда вдруг вспоминает, что забыла его на тумбочке в прихожей номера.
Продавщица сочувственно поджимает губы.
— Не переживайте, — говорит она. — Приходите завтра, мы открыты каждый день.
— Я приду, — обещает Тина, закидывая рюкзак обратно на плечо. — Обязательно.
На улице совсем прохладно, и её ладони мгновенно холодеют, но она и не думает возвращаться обратно в отель: ей ещё надо дойти до Рингштрассе, чтобы посмотреть на светящееся здание Венской оперы.
Из ближайшей кофейни выходят две смеющиеся девушки в одинаковых куртках и со стаканчиками в руках. Тина провожает их взглядом: горячий напиток сейчас бы точно не помешал. Она вздыхает и натягивает рукава кардигана до самых кончиков пальцев. Зубы выстукивают национальный гимн Австрии.
До Рингштрассе остаётся совсем немного, когда Тину кто-то осторожно трогает за локоть. Она с лёгким интересом смотрит на незнакомого парня с короткой стрижкой и необыкновенными серыми глазами.
— Привет, — говорит он и улыбается. У него британский акцент.
— Привет, — отвечает Тина и тоже поднимает уголки губ. — Мы знакомы?
— Да, — уверенно отвечает парень. — Я видел тебя в своих снах… — он замолкает, а потом смеётся, качая головой. — Идиотский подкат… Прости, совершенно не понимаю, как вообще мог такое сказать. — Он весело смотрит на Тину. — Хочешь, выпьем по чашке кофе?
Тина моргает и уже собирается показать кольцо на пальце, но что-то её останавливает.
Например, стучащие зубы.
Это вовсе не измена, говорит она себе.
Я потом всё расскажу Ньюту, добавляет она.
— Я не против, — произносит Тина вслух и незаметно снимает кольцо с безымянного пальца, убирая его в карман джинсов.
— Вот и хорошо, — довольно отзывается парень. — А то ты выглядишь замёрзшей.
Тина улыбается. Она уже и забыла, каково это — знакомиться прямо на улице.
Молнией проносится мысль: а вдруг?..
— Майкл, — он открывает перед ней дверь первой же кофейни на их пути. — А ты, случайно, не Алиса? — Майкл неожиданно внимательно смотрит на неё.
Тина прекрасно его понимает: она подумала о том же самом.
— Нет, к сожалению, — она качает головой. — Я Тина.
Майкл кивает и снова улыбается, но она прекрасно разглядела промелькнувшее на его лице разочарование.
В кофейне очень тепло и многолюдно. Вкусно пахнет кофе и специями, и Тина чувствует, что согревается. Майкл покупает ей капучино со взбитыми сливками, а Тина прихватывает с барной стойки одну из скляночек с корицей.
Прямо как дома, в Нью-Йорке.
Они проталкиваются к самому дальнему столику. Тина бережно несёт большую кружку, крепко обхватив тёплую керамику пальцами. Майкл достаёт зазвонивший телефон и что-то недолго говорит на немецком.
— Извини, — он убирает трубку обратно в карман. — Так ты американка?
Тина кивает.
— Нью-Йорк, — говорит она, с наслаждением отпивая маленький глоточек кофе. — А ты? Лондон?
— Так точно, — ухмыляется Майкл. — А тут я работаю.
Он — программист. Когда он снимает пуловер, оставаясь в одной чёрной футболке, Тина пробегает глазами по имени у него на запястье.
— Никак не могу найти, — отчего-то виновато говорит Майкл, замечая её взгляд. — У меня младший брат в школу пошёл и в первый же день столкнулся в коридоре со своей. — Он поджимает губы. — А я… — он отводит взгляд.
— Эй, не переживай, — Тина, поколебавшись, дотрагивается до его плеча. Она понимает его гораздо лучше, чем хотелось бы. — Ты найдешь.
Майкл проводит взглядом по её руке у него на плече, потом смотрит ей в глаза и мягко привлекает Тину ближе.
— Эй, что ты делаешь? — спохватывается она, сбрасывая его руку со своей талии.
И когда он успел её приобнять?..
— Я, вообще-то, обручена… — строго начинает Тина, но тут же теряет дар речи.
В кафе заходит спутник мадам Пиквери, тот самый высокий мужчина с седыми висками и тяжелым взглядом. Он поднимает глаза от экрана мобильного и смотрит прямо на неё.
Майкл продолжает её обнимать, но уже как-то вяло.
— Обручена?.. — переспрашивает он, но Тина его не слышит.
Мужчина чуть поднимает густые брови, и она понимает: не узнал. Значит, можно вернуться к насущным проблемам.
Тина окончательно отстраняется от недоумевающего Майкла.
— Да, извини, у меня есть жених. — Она достает из кармана кольцо и демонстративно надевает обратно на палец. — Просто… Просто мне было холодно, а кошелёк я забыла дома, — она скрещивает руки на груди, готовая к любым оскорблениям: она их заслужила.
Майкл секунду думает, потом хмыкает и качает головой.
— Женщины… — тянет он. — Ты просто так убедительно говорила, что понимаешь, — он снова ухмыляется.