Где-то между второй и третьей рюмкой Анита успела поменять диск в магнитофоне, и теперь в классе гремел слезливый микс из песен Idea Fix, Tracktor Bowling и Evanescence. В душном помещении коньяк быстро ударил в голову, и друзья уселись прямо на полу, прижавшись спинами к взломанному шкафу.
В какой-то момент тяжелая рука Олега устроилась на ее плечах, и под воздействием алкоголя Анита медленно сползла с дверцы шкафа парню на грудь. Словно фокусник, он вдруг вытащил из кармана толстовки зажигалку с сигаретой, поджег ее и протянул подруге.
Ее последняя попытка покурить в тринадцать лет закончилась обожженным языком и долгим кашлем от случайного пепла в горле, и с тех пор желание выглядеть «крутой рокершей с сигаретой в зубах» заметно ослабло. Но сейчас Аните не хотелось прерывать этот странный, даже интимный момент, и она сделала долгую затяжку из рук Олега, мимоходом коснувшись губами его пальцев.
Они разговорились. Девушка выслушала все подробности «позорного» матча и мысленно отметила, что термины и сленг вроде «хет-трик», «форчекинг», «кончились рельсы» или «плавить лед» больше не приводят ее в замешательство. Она неплохо бы справилась с ролью комментатора хоккейного матча, после стольких-то лет теории!
Затем оба набросились на школу, где Анита с удовольствием вставила свои пять копеек. Тройки за год ее не волновали, но некоторые учителя грозились вызвать в школу родителей, что означало домашний арест без художки, без кафе с Кариной и — о, ужас! — ограничение в сладком в качестве наказания. В преддверии переезда родители стали до чертиков нервные.
Олега тоже грозили закрыть дома и лишить всяческих гулянок. Он не слишком-то ладил с отцом после смерти матери.
— При ней он был сговорчивее, а теперь стал просто непробиваем. Пытался запретить хоккей, и мы крупно повздорили. Я почти перебрался жить к другу.
— Он же сам отвел тебя на хоккей!
— Такое случается после смерти близкого, начинаешь всюду видеть опасность. Он стал бояться моих травм, а травмы в хоккее — это будни.
Анита плавно провела пальцами по его гипсу:
— Что хуже — переломать все кости или оказаться вне игры?
Олег затянулся, шумно выпустил дым в сторону и произнес с сексуальной хрипотцой:
— Второе. С первым есть какая-то надежда, а вне игры — как вне жизни. Бессмысленное существование.
В классе заметно потемнело — должно быть, солнце ушло куда-то за здание. Очертания мебели смазались и даже слились, как бывает в глубоком сне, а ворон на рисунке — Анита несколько раз моргнула — ожил и пристально разглядывал свою создательницу. Оранжевые, предзакатные полосы света прокрались сквозь темные шторы и теперь мирно дремали на потолке. Интенсивный городской шум за окнами растворялся в музыке вместе с сигаретным дымом.
— Почему ты здесь закрылась? — спросил Олег откуда-то издалека, — Я искал тебя на улице. Все гуляют.
Его близость, сигареты и выпитый коньяк кружили Аните голову. Она едва различала обращенные к ней фразы.
— Я тоже гуляю. В своих мыслях. И посторонние мне не нужны.
— Я помешал тебе?
— Разве ты посторонний? Ты тоже присутствуешь… в моих мыслях.
От его затянувшегося молчания девушка немного протрезвела — разговор пошел не в том русле! — и легонько хлопнула друга по ноге.
— Шучу. Но я правда рада, что ты пришел.
Она почувствовала ответный хлопок по плечу и расслабилась, когда Олег заговорил привычным спокойным тоном:
— Последние полгода я успевал только играть, тренироваться и восстанавливаться. А когда выдавалось свободное время — болела ты. С тобой точно все в порядке?
По правде сказать, «болеть» по-настоящему Анита перестала еще зимой, когда анализы наконец-то показали норму, но ни Карина, ни Олег не знали таких подробностей. Девушка продолжала эксплуатировать старый проверенный предлог, когда предпочитала побыть в одиночестве.
Но сейчас ей захотелось разделить назойливые тревоги.
— Не знаю. Время идет, но после болезни я так и не вернулась к прежней жизни. Все круто поменялось, — она снова затянулась из рук Олега и рассеянно выпустила дым в потолок. — А самое стремное — я понятия не имею, как это исправить. Раньше вещи получались сами собой. Получалось есть чипсы и не толстеть, радоваться гулянкам на улице и общаться с людьми без желания отравить их ядом. Больше так не умею.
— Послушай, — Олег выпрямился, отчего Анита почти сползла ему на колени. Он убрал упавшие ей на лицо волосы. — Когда парни в команде начинают ныть и вспоминать поражения, тренер орет: «Прошлое — наше средство, а не цель, и нечего в нем вариться!». В хоккее каждая игра уникальна, ее не повторить, но в расчет берутся удачные маневры и ошибки из прошлого. На них-то и строится новая стратегия. С жизнью так же — делаешь выводы и начинаешь новую жизнь, которая понравится.