— Да ну? — Олег внезапно помрачнел. Наверное, посчитал ее заявление пустой девичьей бравадой из серии «Мы будем вместе! Вот только не знаю — как». Анита посильнее сжала его пальцы на случай, если он решит вырвать руку.
— Когда я остался один на один со «счастливой» новостью, то перебрал в уме множество вариантов и решил, что без хоккея я — так себе кандидат. Финского не знаю, денег на частный универ нет, а бесплатный вариант со стипендией отпадает за неимением других талантов. С работой я пролетаю — ни один нормальный работодатель не оформит мне визу без образования, без языка, да еще из заграницы. Я же не твой отец, программист с двумя дипломами и огромным опытом работы. Еще варианты?
Он с вызовом посмотрел на Аниту, но та уже вытаскивала козырь, которым рассчитывала пробить все преграды.
— Я же говорю — вернемся в Финляндию вместе. Как… муж и жена.
— Что?!
У Олега отвисла челюсть, а девушка ликовала, с удовольствием глядя на первую бурную реакцию за весь разговор. Ее друг наконец-то очнулся.
— Недавно мы с родителями получили финское гражданство. После женитьбы тебе дадут визу как члену семьи, а уже на месте мы придумаем, что делать дальше. В Финляндии полно пособий для официальных приезжих, бесплатные языковые курсы, да и я вообще-то работаю! Во всех своих планах ты не учел меня, а я — тот самый «особый талант».
— Анита…
— Понимаю, звучит не очень романтично, но что это меняет?! Ты всегда был и остаешься моей семьей, а штамп в паспорте — лишь официальное тому подтверждение. Мы поживем в Ишиме до твоего выздоровления, распишемся, дождемся визу и благополучно уедем. Вместе.
— У тебя же учеба в Хельсинки, как ты собралась «пожить» со мной?!
Анита не сдержала довольной улыбки. Под маской давления прятался страх найти нерешенную лазейку в ее плане, и девушка поспешила развеять тревожные сомнения:
— Я перенесу предметы на следующий год, договорюсь с преподавателями. Сошлюсь… на семейные обстоятельства, — она протянула руку и мягко провела пальцами по неподвижным губам Олега. Тот весь погрузился во внимание. — Согласно Европейской конвенции о защите прав человека, нельзя разлучать семью. Меня поймут. Буду надеяться, что поймет и твой отец, когда я заявлюсь с чемоданом у вас на пороге. В противном случае придется снять квартиру.
— А ты подготовилась.
Не без усилий, но Олег сел на кровати и схватил ее в охапку так крепко, что девушка всерьез забеспокоилась о его переломах, но тот даже виду не подал. Забинтованные руки сминали ей волосы, а сквозь горячее дыхание долетели слова:
— Я люблю тебя.
Вместо ответа Анита слегка отстранилась и стала водить дрожащими пальцами по его лицу, шее, плечам и груди. Она действительно подготовилась ко всему, кроме этого глубокого, ошеломляющего, но безумно радостного чувства, что все свершилось.
Они вместе.
— Так необычно, — парень вдруг улыбнулся, глядя на нее.
— Что?
— Что ты рядом. Что ты меня так касаешься. Еще утром я бы не поверил, что это возможно.
— Тогда запоминай.
И она поцеловала его. Сначала медленно, уделяя внимание каждому сантиметру слегка припухших губ. И чем сильнее возрастало ее желание, тем бледнее становился мир вокруг, пока вовсе не исчез. Пропала больничная палата, раздражающие слух медицинские приборы и даже бойкая медсестра, которая появилась на пороге и с уроком воскликнула: «Молодые люди, я дала вам дополнительные пять минут, а вы даже не заметили. Заканчивайте!».
Испарились все события этого непростого дня и даже сам Выборг, убаюканный одеялом из снега. Во всем мире остались только они вдвоем. В своем собственном, вновь обретенном мире.
Глава 33. Накануне весны
На трассе до Выборга связь ловила с перебоями, и к концу поездки Карине пришел десяток пропущенных звонков от Аниты и короткое сообщение: «Позвони как доберешься!». Но перезвонила она только в квартире, когда переоделась и устроилась на широком подоконнике среди подушек, а рядом поставила бокал вина.
За высокими окнами горели огни Невского проспекта: величественные здания в неровном, призрачном сиянии, расплывчатые фары машин в потоке, яркие вывески на нижних этажах. С окон напротив еще не убрали новогодние гирлянды. На фоне насыщенного синего неба белел снег на крышах домов, а горизонт пронзали шпили соборов. Снежная буря не успела добраться до Питера, но в свете фонарей уже начинали кружить снежинки.
Карина долго смотрела на город, слушала шум магистрали внизу. Ее умиротворяла высота и городские звуки, где капля за каплей растворялись ядовитые страхи и проблемы — они казались ничтожными в сравнении с грандиозностью жизни вокруг. Постепенно девушка приподнялась над событиями в Выборге и посмотрела на них свысока.