Естественно, первые вопросы были похожи на заданные мною ранее: «зачем врать?», «что ты видишь?», «зачем втянул нас во всё это?». При этом я не спускала с Предвестника своих глаз, сравнивая ответы ночного с тем, что он до этого говорил мне, Тростинке и Звёздочке.
Опять высокопарный бред про его способности, про то, что он желает всем счастья и прочие глупости. Что–то он проговорил и про «грядущие неприятности» и то, что насчёт пророчества он не соврал ни единого слова — только мы сможем остановить приближающуюся катастрофу без серьёзных последствий. При этом даже для ночного не совсем понятно, каким образом мы должны будем это сделать. Более того, когда Циркон решил уточнить, что именно угрожает Пиррии, Предвестник сказал, что не знает этого.
— Будущее в «узлах» запутанное и слишком сложное. Будто смешивающиеся на холсте потёки красок, — попытался объяснить провидец, приводя понятный небесному пример. — Я даже не могу понять, откуда берутся некоторые нити и как они связаны со всей картиной в целом.
— То есть всё-таки есть что–то, что ты не видишь? — продолжает допрос небесный, разложив перед собой на полу свиток и делая короткие пометки с помощью испачканного в чернилах когтя, пока оставившая его в покое Сайда расставляет перед собой мольберт и закрепляет на нём чистый холст, планируя поразить нас новым «произведением искусства».
— Да. Пускай мне доступно многое, но увидеть всё у меня возможности нет. Такое случалось до этого и такое ещё множество раз произойдёт в будущем, — нехотя признаёт один из своих минусов Предвестник, слегка поёжившись на месте.
— Хорошо, — кивает удовлетворённый ответом Циркон. — Думаю, нет смысла спрашивать о том, по каким причинам ты что-то не видишь?
Ночной лишь коротко кивнул, пробубнив себе что–то под нос про то, что сам порой не понимает принципа работы собственного провидческого дара.
— Ты сегодня утром летал в сторону Радужного Леса с кем-то, — вмешиваюсь я в разговор, дождавшись, пока у остальных драконят закончатся наиболее простые вопросы. Ну что же, второй раунд, Предвестник. Готовься отдуваться за свои глупые поступки.
— Его зовут Опал, — поворачивает ко мне морду ночной пророк. — Детёныш Глина и огнечешуйчатой драконицы Беды.
Тут же со стороны Циркона раздаётся не слишком довольное шипение, разбудившее спящего около стола Лонгана. Да и Фирн, всё это время сохранявшая молчание в своём углу и лишь презрительно сверкавшая глазами, раздражённо фыркает. Ну да. Я уже и забыла, что кое–кто из нас не очень любит этого полукровку. Предвестник же не сводит с меня своего пристального взгляда, продолжая.
— Мы хорошо общаемся и… Я бы сказал, что мы подружились. Когда он узнал, что я планирую направиться к радужному лесу, то захотел полететь со мной.
— То есть вы просто друзья? — приподнимаю я слегка свои брови, постаравшись состроить удивлённую морду. Но что–то мне подсказывает, что за мою актёрскую игру в этот момент я могла бы получить помидором в морду даже от неприхотливого зрителя. — И ты никак не планировал его использовать и втянуть в исполнение пророчества?
Во взгляде ночного вспыхивают искры раздражения, когда он слегка скалит свои клыки. Опа. Я его снова умудрилась задеть? Интересно, чем это? Раскусила его план, которым он планировал нас ошарашить в последний момент? «Я вам не доверяю, поэтому вот, с нами полетит ещё один дракончик, который готов отправиться на исполнение непонятного пророчества во имя дружбы», – наверное как–то так Предвестник будет аргументировать свою позицию, если это и вправду произойдёт.
— Нет, — дёргает мордой из стороны в сторону ночной, усаживаясь на хвост и обвивая им лапы.
— Точно? Потому что если окажется, что он в какой–то момент полетит с нами, то тебе не избежать после такого ответа новых вопросов, — продолжаю я гнуть свою линию, придавая своему голосу толику угрозы.
— Точно, — морщиться Предвестник, но затем, ненадолго прикрыв свои глаза он будто бы погружается в себя, задержав дыхание и отвлёкшись от всего вокруг. — Во всяком случае, я его специально звать его не буду. Если он пойдёт с нами, то это будет его выбор.
— Таааак, — возмущённо фыркаю я, упирая свои крылья в бока, когда уже стихшее шипение Циркона перерастает в недовольное рычание. — Как это понимать? То есть ты пытаешься снять с себя ответственность?
— Нет. Можешь попросить Звёздочку, она проверит мои мысли и скажет, что я не вру. — кивает Предвестник в сторону стола.
— Я не верю ей также, как не верю тебе, — усмехаюсь я, игнорируя обиженное фырканье от ночной драконицы. — Где гарантии того, что она не «подыграет» тебе? К тому же Звёздочка сама говорила, что не разглашает чужие мысли.
— Она не будет их разглашать. Просто скажет, вру я или нет, — дёргает ушами Предвестник. — И мне кажется, в тебе слишком много подозрительности.
— Не без причины, хочу заметить, — на всю пещеру фыркаю я. — Хорошо. Попытайся объяснить нам сам, что значат твои слова.
И сложив перед собой передние лапы, я вытягиваюсь на полу, не спуская с ночного пристального взгляда.
— Это будет его выбор. Обусловленный лишь его желаниями. Я ему ничего не говорил и никак его мысли не формировал.
— Ты с ним «подружился», — едко замечаю я.
— И что?! — выдыхает сноп дыма из пасти Предвестник, повышая свой голос. — Мне уже нельзя ни с кем общаться или пытаться завести дружбу?! Может, ты начнёшь подозревать всё моё крылышко просто из–за того, что мы с ними часто сидим в одной пещере?! Или всех радужных и ночных в Академии из-за того, что мы живём в одном лесу?!
— Я могу, — согласно киваю я, услышав со стороны Каракурта, сидящего около небесного, глухой смешок.
— Водомерка, — подаёт голос нахмурившаяся Тростинка. — Хватит. Это не правильно.
Правильно-неправильно, а потом окажется, что всё это время ночной врал, и нам придётся возиться с ещё одним незнакомым, лояльным к Предвестнику, дракончиком, который ещё и лишь своим присутствием будет провоцировать злобу двух моих сокрыльцев.
Слегка перекатываясь с бока на бок, я коротко киваю.
— Ладно. Допустим, это и вправду дружба. Тогда советую тебе, ради твоей «дружбы» сделать всё так, чтобы за нами не потащился лишний хвост.
— Я постараюсь. Но обещать ничего не могу. Повторю, это будет его выбор.
— Тогда сделай так, чтобы у него не было выбора, — привлекая к себе внимание ударом хвостом по стене, говорит Фирн.
— Что ты имеешь ввиду? — хмурится Звёздочка, вжав свою голову в плечи, когда ледяная грозно рыкнула в её сторону.
— Поругайся с ним, — не спуская своего пристального взгляда с провидца продолжает Фирн, — сделай так, чтобы он даже не думал пойти за тобой.
Воцарилось молчание, в котором я отчётливо слышу, как скрипят когти помрачневшего Предвестника по полу.
— Но так нельзя! — подаёт свой голос Тростинка, видимо не совсем представляющая, что из себя представляет Фирн. — Это жестоко! Тем более, если они просто друзья! Предвестник сам сказал, что чужое решение никак от него не зависит!
— Зависит, — скалит свои белоснежные клыки ледяная драконица. И… на самом деле, я не совсем уверена, чью позицию мне стоит в данном случае занять. С одной стороны, не хочется расстраивать сестрицу, с другой — в словах Фирн, к моему удивлению, есть определённая логика. — Ты, ночной, сам говорил, что чужая помощь может всё испортить. Только мы и никого более. Сделай так, чтобы этот… кхр, дракон перестал считать тебя другом.
— Нет, — спустя несколько долгих секунд находит в себе силы ответить Предвестник. — Так точно нельзя поступать.
— Почему? — вмешивается в разговор Циркон.
— Иногда, пытаясь добиться одного, можно получить полностью противоположный результат, — начинает говорить ночной, видимо нащупав ту нить будущего, в которой он останется при своём и мы от него отстанем. — Если я прекращу общаться с Опалом, то он точно за нами увяжется – попытается разобраться в причинах произошедшего. Именно бездействие – наиболее правильный вариант, с помощью которого желаемый результат будет достигнут с наибольшей вероятностью.
После этих слов в пещере повисает напряжённая тишина, разбавленная лишь недовольным шипением Фирн.