Так что, мне вообще повезло, что я добилась относительно адекватной реакции, пусть и не столь равномерной. Возможно, стоило бы ещё делать более выверенные расчёты по массе, а не смешивать компоненты на глазок. Но для этого уже нужны максимально точные весы, которых у меня нет, и где их найти за ближайшую ночь, я не очень представляю. А ещё мне понадобится какой–нибудь небольшой глиняный горшок. И воск. И какую–нибудь тряпку, которую можно будет вымочить в калийной селитре, изготовив из неё фитиль.
Размышляя над всем этим, я ловлю себя на мысли, что, наверное, во мне куда больше от «двуногих обезьян», чем мне хотелось бы. Сколько всего замечательного я могла бы сделать со своими знаниями! Резина, перегонка, селекция. А вместо этого, я пытаюсь изготовить оружие. Будто мне не хватает того, что я и так «органический летающий танк с огнемётом».
И ведь в чём дело: фантазировать и реализовывать – две совершенно разные вещи. Наверное, каждый учёный, в какой бы сфере он не был бы специалистом, ловил себя на размышлениях о том, сколь изощрёнными способами он мог бы прикончить окружающих его идиотов. Однако обычно подобные мысли не воплощаются очумелыми ручками в реальность. Но не в моём случае. Шутливые и весёлые мысли о «подрыве чужих хвостов» и необходимости усилить собственную защиту привели к тому, что я создаю нечто способное серьёзно навредить окружающим. От нахлынувшей волны презрения к самой себе и уныния я сплёвываю в сторону, пересыпая в ступку новую порцию серой смеси и оглядываясь по сторонам.
А вообще, вот будет умора, если окажется, что все мои изыскания оказались напрасными, и какой–нибудь дракон уже давно изобрёл порох. Просто он крылатым племенам не нужен. О! Или ещё лучше — в этом мире есть что–нибудь само по себе взрывающееся. Хмм, взрывающийся банан, разлетающийся на кучу взрывающихся бананчиков? Водомерка, это глупо даже для тебя… Надо придумать что–то не менее абсурдное, но при этом способное существовать в реальности, подчиняясь хоть каким–то законам логики. Что–нибудь, что могло бы напоминать бешеный огурец на стероидах.
Поднимаясь на свои лапы и отряхивая прилипшие к чешуйкам кусочки мха, я выкручиваю свою фантазию на полную.
Пожалуй, сравнение с бешеным огурцом очень даже неплохое. Только нужно нечто более угрожающее и странное. Взрывающийся кактус? И не просто взрывающийся, а знатно бабахающий даже от слабого толчка, раскидывающий свои семена на как можно большее расстояние. К тому же сами семена могут ещё цепляться какими–нибудь острыми выступами за оказавшегося на окраине зоны поражения несчастного, тем самым разносимые за пределы зоны поражения. Будто возведённый в абсолют репейник, вгрызающийся твёрдыми шипами в чешую и плоть. А тех, кто оказался слишком близко к эпицентру взрыва, этот кактус может и до смерти «истыкать». Ну, будут следующие поколения конкурировать с уже обжившимися кактусами, зато сколько «удобрения» самостоятельно пришло!
«Бррр, жуть какая» – думаю я, складывая все свои наработки обратно в сумку и двинувшись из леса. Прямо бомбы с осколочной начинкой. Хорошо, что природа не настолько извращённая стерва и подобного не способна изобрести. Нет, Водомерка, ты явно слишком долго нюхала дым, в котором точно должны быть какие–то вызывающие галлюцинации примеси. Ну скажи мне, кому в здравом уме придёт идея о взрывающихся кактусах?
Выбравшись из леса, я поднимаюсь в уже темнеющее небо, позволяя ветру подхватить меня и нести навстречу к свежему ужину и сладкому сну. Надо будет только выскрести каменную крошку со своего спального места. И подстилку бы какую–нибудь поудобнее найти, чтоб вытянуться на ней в полном комфорте и погрузиться в сладостное забытьё.
***
На удивление начавшийся шумно день закончился крайне тихо. Спокойный ужин, за которым даже Фирн сидела не где–то в стороне, а возле нас, затем прогулка всем крылом до своей пещеры, взаимное пожелание спокойной ночи и… Ну, я думала, что боевой сугроб попытается в тихую придушить Звёздочку, но нет. Ледяная лишь раздражённо фыркнула и первой забралась на своё место, какое–то время принюхиваясь, а блеснула в темноте на меня своими щурящимися голубыми глазами. А я что? Сложила все свои сумки на наш «дамский» столик и поспешила забраться на своё место, вычищая из него то хвостом, то лапой все крошки.
Всё. Спать. Надеюсь, без кошмаров.
***
К собственной радости, дрыхла я как убитая. Сны, если какие–нибудь и были, я опять не запомнила. А утром - о чудо! - я проснулась не разбитая! Бодрая, полная сил, самодовольства и желания жить! Распахнула свои глаза не из–за тычков веточкой или громких переговоров, а по собственному желанию, окидывая взглядом тёмную пещеру, посреди которой разминала спину Звёздочка, зажав в левой лапе свой серебряный кулон.
Конечно, осознание того, что ночная дрыхла без своего магического ожерелья, несколько прибило моё радостное состояние, но я, в целом, решила не придавать этому особого значения. Во всяком случае, на данный момент.
— Доброе утро, — подтянувшись к краю своего гнезда и затем спрыгнув на холодный пол пещеры, проворковала я.
Окидывая пространство вокруг уже с другого ракурса, я замечаю мордочку Сайды, пристроившуюся у края каменного бассейна. Принцесса, видимо решившая пострадать спросонья вместо меня, хмурилась и недовольно сопела своим носом, потирая лапой висок. А вот Фирн, к моей радости, на её спальном месте уже не было. Ледяная, небось вставшая раньше всех и попилившая ночную своим презрительным взглядом, решила убраться куда подальше. И это тоже хорошо!
— Доброе, — оборачивается на мой голос Звёздочка, глаза которой расширились от удивления. Оно и понятно – это первый раз, когда поутру ночная видит на моей морде улыбку. — Водомерка… с тобой всё в порядке?
В её голосе отчётливо послышались нотки беспокойства, на которые я реагирую с толикой ответного удивления. Я, конечно, понимаю, что проснувшись к первому уроку моё состояние обычно можно описать как «клочок злобы и раздражения», но это ведь не на постоянной основе! Порой, по невиданным даже мне причинам, я могу проснуться бодрая и полная сил! Хотя для ночной это впервые…
— Конечно со мной всё в порядке, — отвечаю я, проскользнув мимо Звёздочки и игриво «шлёпнув» её кончиком хвоста по бедру. Ночная подпрыгнула на месте и отшатнулась от меня, возмущённо и громко зафыркав. — А что, я каждое утро должна быть злобная как Мракокрад?
— Так обычно и есть, — подаёт свой голос выбирающая из прудика Сайда, пока ошалелая Звёздочка продолжает громко меня обфыркивать, плюхнувшись на задние лапы и растирая место шлепка ладонью.
Я тем временем свои вещи собираю в сумку, прикидывая, что мне может пригодиться в пути помимо мешочков с химическими реагентами. Может, чистый свиток? И чернила! А ещё, какие–нибудь травы?
За такими размышлениями, я осторожно подхватываю практически опустевший мешочек с мятой, вытряхивая несколько сухих листов на свой язык. Надо будет поискать в горах мяту и пополнить её запасы… Если у нас будет на это время. Так, что ещё взять? Засушенный подорожник? Я осторожно протягиваю пальцы к завёрнутым в сложенный пополам свиток листьям.
— Знаешь, исключение из правил лишь подтверждает правила, — запихивая свёрток в свою сумку и докидывая к нему мешочек с одной из травяных смесей, весело хихикаю я. — Ну, ошибка, погрешность. Неучтённые факторы, оказывающие косвенное влияние. Математика — это очень сложная штука.