— Бекас, отдай мне, пожалуйста, свитки. — Возникает за нашими спинами Глин, прикрывая крылом ярко-рыжего голубоглазого земляного, с опаской поглядывающего на нас.
— Сейчас. — Зашебуршал своими вещами дёрнувшийся, будто от удара током, дракончик, выискивая записи Веретенника и хоть как-то меня успокоив.
Похоже, нас всё-таки по каким-то критериям распределять будут. Интересно правда, по каким именно. И что именно написано в этих свитках? Какие нам характеристики дали? И достаточно ли их для того, чтобы сбить нас в способную ужиться группку? Вообще, надо было прочитать, что именно обо мне написал мой наставник в этой бумажке. Мало ли гадости какие, рассказывая о моём тяжелом характере. Или наоборот, подчеркнул только сильные стороны.
А пока Глин принимает из лап самого воодушевлённого из всей нашей болотной братии дракончика свитки, я разглядываю невольного “товарища” по списку грызекрылов, выскользнувшего из под крыла своего, по-видимому, отца. Примерно одного возраста с Бекасом, мрачный и не решающийся к нам приблизиться. Хотя, увидев недовольный оскал Аспида, я бы тоже не решилась подходить на его месте. Чешуя вдоль спины красно-медная, переходящая в рыжие пластинки на боках. Оранжевая мембрана крыльев, покрытая узором из жёлтых полос, напоминающих ветвящуюся молнию. Насыщенная голубая радужка. Несмотря на общую комплекцию, схожую с нами, он выглядит так, будто его давно не кормили. Вытянутая мордашка, более тонкая шея, плечи чуть уже, но при этом мощные крылья, сложенные сейчас за спиной.
Тростинка протягивает к незнакомцу свою ладонь, подобравшись к нему с боку.
— Не трогай меня! — пищит он, отшатываясь в сторону от моей сестрицы и втягивая свою мордашку в плечи. Взглядом затравленного зверя он озирается по сторонам, выискивая стоящую в отдалении и хмурящуюся огненно-рыжую небесную, тут же бросившись к ней и спрятавшись у неё под крылом. Чего это он? Болотом от нас вроде не разит, грязи на когтях не видно. Да и слова плохого никто ему не сказал. На удивлённый взгляд своей сестрицы я отвечаю лишь пожиманием своих плечей. Может, у него фобия прикосновений? Если такая вообще есть.
Я чуть хмурюсь, укрывая подавшуюся ко мне сестрицу крылышком и прижимая её к себе, вместе с этим переводя взгляд на уже столпившихся в стороне преподавателей. Интересно, с кем мне предстоит прожить эти два года? Смогу ли я терпеть своих сокурсников? Мой взгляд проскальзывает по группе ночных и радужных. Вот кому уж точно повезло. Похоже, они неплохо уживаются уже сейчас. Держатся одной стайкой в десять тушек, переглядываясь и перешёптываясь. Сгрудились вокруг пастельно-розовой драконицы и пятнистого ночного, чьи чешуйки особо ярко поблескивают под лунным лучами. Всегда рядом будет тот, на кого можно опереться в тяжёлый для себя момент. А остальные дракончики? Додумать я не успеваю.
— Внимание! — машет Солнышко несколькими свитками над своей головой, вновь привлекая к себе пристальные и напряжённые взгляды собравшихся. — Мы всё решили. И сейчас огласим списки учащихся по крылышкам. А после, вас всех ждёт праздничный ужин, на котором вы сможете узнать друг друга поближе, и заселение в пещеры!
Ну, хоть что-то хорошее за сегодня. Ужин и сон. Только вот не слишком ли быстро старшие решили, кто с кем будет учиться? Это что там за информация такая в этих свитках? Полное психологическое досье, составленное специальным драконом, следящим за потенциальным учеником в течение одного года? К чему эта спешка?
— Мы будем называть вас по именам, а вы выходите вперёд, — продолжает улыбнувшаяся Солнышко.
И началась церемония торжественного распределения. “Золотое крылышко!” — неожиданно командным голосом выкрикивает Цунами, а Солнышко подзывает дракончиков, выдерживая короткую, но напряжённую паузу перед каждым именем. Не лучше ли было придумать какие-нибудь списки и повесить у входа в учебные залы? Хотя куда мне, надмозгу, у нас ведь тут школа магии… Магии товарищеских уз. Первым уходит Бекас, бросившись со всех лап к своим новым товарищам, провожаемый чуть грустным взглядом Аспида.
— Серебряное крылышко! — выкрикивает Цунами, когда распределение в первый отряд обречённых дружить оканчивается и дракончики отходят в сторону, играя друг с другом в пристальные гляделки. И во что я только ввязалась, дав согласие Веретеннику?
— Каракурт! — выкрикивает имя Солнышко. И один из песчаных дракончиков подаётся к ней навстречу, отделяясь от толпы своих собратьев, щеголяя несколькими длинными шрамами, идущими по шее. — Сайда!
Следом выскакивает из воды и спешит к первому дракончику морская драконица, чьи бледно-зелёные чешуйки отдают блеском голубых светящихся полос на её теле.
— Циркон! — И тут же вскакивает на лапы тёмно-красный небесный, стряхивая со своих плеч пылинки, и с гордо задранной мордочкой приближается к складывающемуся “крылышку”. Кто следующий?
— Водомерка! — громко выкрикивает Солнышко.
И я замираю в недоумении и неверии. А не рано ли меня вызывают? Да и разве это подходящие мне товарищи? Гордо усмехающийся небесный, мрачноватый песчаный, который будто при первой возможности начнёт задавать повторяющийся из раза в раз вопрос: “Хочешь знать, откуда у меня эти шрамы?”. И самую малость крупнее меня морская. Будто нас подбирали по размерам. Два средних дракончика, два маленьких…
— Иди, тебя ждут, — несильно сдавливает моё плечо клычками Тростинка, подталкивая меня навстречу своим новым “товарищам”, которых теперь я получаю возможность поразглядывать с более близкого расстояния.
— Фирн! — продолжает выкрикивать Солнышко.
От толпы ледяных отделяется рослая драконица с белоснежной чешуей, поблескивающей кристалликами льда. Ее холодный, полный презрения взгляд проскальзывает по мне, когда она несильно толкает меня своим плечом, пристраиваясь рядом. И даже рёв пламени не мешает мне услышать гневное шипение Аспида, явно недовольного подобным обращением с соплеменницей.
— Звёздочка! — не унимается Солнышко. И я удивлённо приподнимаю ушки, выискивая в толпе эту чёрную драконицу, осторожно проскальзывающую мимо своих собратьев. Но, раз она со мной, то…
— Лонган! — последнее для нашего крылышка имя звучит под вечерним небом.
Мои зубы невольно скрипят друг об друга, когда я вижу, как с усмешкой на морде перепрыгивает через вытянувшегося радужного товарища это рыжее недоразумение. Почему я должна учиться с ним? Это об этом просил воспитательницу пятнистый дракон? Оставить вместе Звёздочку с её приятелем? Бросив недовольный взгляд в сторону ночной, я невольно ловлю её пристальный взгляд, будто вгрызающийся глубоко в мои мысли. Ну, чего глазёнки вылупила? Звёздочка удивлённо моргает, прерывая зрительный контакт, отводя свой нос в сторону и радостно улыбаясь подскочившему к ней разгильдяю, на которого не только я косо поглядываю. Ледяная, похоже, тоже не слишком рада этому хихикающему и курлычущему себе что-то под нос дракону. Хотя нет, в глазах Фирн поблёскивают искорки не раздражения, а, скорее, холодного презрения. Будто она считает себя выше этого оранжевого шутника, слегка покачивающего мордашкой из стороны в сторону, будто вслушивающегося в какую-то звучащую у него в голове мелодию.
В общем, похоже, знакомство предстоит тяжёлым. Я глухо вздыхаю и слегка ёжусь на месте, стараясь скрыть недовольную гримасу за поскрёбывающей нос лапой. Не могли что ли ради меня выдержать некую интригу? Вызвать в последний момент, когда от каждого племени останется лишь по два дракончика. Так нет же, почти в самом начале. Хотя, это я ищу к чему бы придраться. Цунами негромко рычит, привлекая наше внимание к себе, а затем указывает крылом в сторону пещеры, в которой вместе с Глином уже скрылись драконята первого сформированного крылышка.