— Он хороший, — дожевав комок вязкой мякоти негромко говорит мне Тростинка, приподняв слегка свои ушки.
— Я не только от тебя это слышу, — покачиваю я мордой, оглядываясь на тройку сидящих в стороне и о чём-то бормочущих песчаных драконят, да на пару ночных, уже направляющихся в сторону выхода. Подавшись носиком к её ушку, обдав его своим дыханием, я негромко шепчу: — Я ему не верю.
— Почему? — удивлённо моргает Тростинка, прильнув своим виском к моему сопящему носу.
— Слишком это подозрительно, — продолжаю я, делясь своими мыслями с самым близким для себя существом в стенах этой Академии. — Он невесть откуда появился, подстроил, чтобы все мы собрались в одном месте. Ещё и поставил нас перед крайне неприятным фактом. Хорошие драконы так не делают.
— А как они поступают? — вновь удивлённо моргает Тростинка, слегка подавшись назад и заглядывая в мои глаза.
— Ну… Как бы поступил на его месте Железо? — пытаюсь я направить в нужное русло мысли сестрички, припоминая своего доброго и заботливого Хранителя. — Он бы подошёл и, наверное, сказал бы прямо.
— И ты бы ему поверила?
А ведь в этом сестрица права. Я бы скорее подумала, что передо мной какой-то псих, или же решивший развлечься всезнайка, сующий свой нос куда не надо, но никак не мифический провидец.
— Нет, — честно признаюсь я, слегка поморщившись и потерев свою шею лапой, лишь затем поняв, что развожу на своей чешуе липкий сок, тут же взявшись слизывать его остатки со своих когтей. — Тем более не поверила бы.
— Вот видишь, — тыкается своим носом в мою шею Тростинка, взявшись вычищать мои чешуйки своим маленьким и шустрым язычком.
— Я… — пытаюсь я подобрать слова, но затем, по собственной традиции, делюсь своими мыслями без предварительной подготовки. Напрямик, через стены! Либо сломаю их своей тушей, либо размажусь некрасивым блинчиком! — Я всё-таки хочу рассказать Драконятам Судьбы обо всём этом.
Тростинка удивлённо моргает, потёршись своей мордочкой о мою вылизанную шею, будто бы обдумывая мои слова, но затем подставляет свою мордашку под мой язык, когда пришла моя очередь чистить сестричку.
— А Предвестник сказал, что ты этого не сделаешь, — уже без уверенности в своём голосе делится со мной Тростинка.
Таак. И что он увидел в этом своём “будущем”? Может тем более пойти и на зло ему всё рассказать? Я чуть хмурюсь, пытаясь понять, что могли бы значить эти слова, и есть ли в них какой-то скрытый посыл, который должен был бы направить меня по нужному маршруту.
— Он тебе сказал сюда прийти? — пуще прежнего хмурюсь я, но затем замечаю обиженный взгляд Тростинки, тут же прикусив свой язык.
— Нет! Фыр, я пришла сюда сама! — Несильно и даже по своему нежно пытается сдавить моё плечо клыками сестрица, лишь слегка поддевая пару чешуек, даже не оставив на них каких-либо следов.
— Прости, — слегка опускаю я свои уши, чувствуя, как совесть скребётся изнутри. И как я могла такое подумать о своей сестричке? Ведь, если бы она сюда пришла по просьбе Предвестника, то сразу бы сообщила мне об этом. — А когда он тебе это сказал? Ну, я имею ввиду то, что я никому не расскажу.
— Пока мы были на занятии. Сказал, чтобы я не волновалась и всё будет хорошо. А ещё, сказал, что тебя перестанут мучать кошмары. — Тут Тростинка чуть возмущенно дует свои щёки, несильно пошлёпав меня лапкой по носу. — Почему ты не сказала, что тебе снятся плохие сны?
А вот и вторая неприятная новость. Что значит, “меня не будут мучить кошмары”? Откуда он вообще узнал, что мне снились плохие сны? Что за бред? Неужели это он их наслал? Может, у него есть способ контролировать чужие сны? Может, он не только провидец, но и дракомант?
Я чуть нервно озираюсь по сторонам, боясь увидеть в ближайшей тени, отбрасываемой длинным каменным шипом, блеск серебристых пятен, когда до них добираются слабые лучи светила. Но нет, никто в тенях не прячется.
А вообще, с какого это перепуга меня должны перестать посещать дурные сны? С чего он решил, что это так, и чтобы это могло значить? Конечно, у меня есть одна догадка… Предвестник просто увидел в одном из вариантов будущего, как я ворочаюсь и что-то бормочу себе под нос, после того как сдала его и своё крылышко Драконятам Судьбы. Но, судя по всему, по этой логике выходит, что туманный дракон в моей голове – это гипертрофированная совесть, которой хватило наглости отвечать мне. Ещё и как заумно! “Этот дракон” – это я? И сколь долго и сильно она будет меня грызть, если я расскажу всё старшим? Нет, бред какой-то. Даже на фоне всего происходящего в моей жизни, эта теория кажется абсурдной, а всяких глупостей я уж повидала достаточно. Да стоит только повнимательнее понаблюдать за происходящим в обеденном зале, и вот ты уже видишь, как песчаные пытаются дотянуться своими раздвоенными языками до своих переносиц, сцепившись в столь нелепой схватке за последнюю ящерицу, торчащую из корзинки. Бррр.
А может, Предвестник просто увидел, как после нервных ночей я буду спокойно дрыхнуть, если никому не расскажу? Звучит куда логичнее… Вот только откуда он в целом узнал о паре крайне неприятных сновидений? Надо будет поймать его и прижать к стенке. Может, тогда стоит всё-таки посвятить Аспида в это всё дело? С его-то силушкой выбить дух из ночного будет куда проще. Или же попытаться уболтать Каракурта? Он вроде как даже искренне улыбается мне, несмотря на то, как я вела себя прошлой ночью… да и что перед всеми наговорила. Вполне возможно, что песчаный пойдёт мне навстречу, и тогда не придётся посвящать в наш маленьких заговор кого-то лишнего.
Из мыслей я вырываюсь обратно в реальность, когда уже несколько раз ладонь Тростинки несильными шлепками опускается на мой многострадальный нос, а сама сестричка тихонько и недовольно фырчит.
— Аааа? — вытягиваю я, вздрагивая всем своим телом, а затем осторожно уклоняясь от чужой лапки, перехватывая поплотнее Тростинку и крепко прижимая её к себе, плотно кутая в свои крылья, чтобы она лишний раз мне ничего не отстучала. — Я это… Да, я видела кошмар. Но лишь сегодня. Если бы видела до этого, то обязательно поделилась бы. Честно.
Сестричка ещё какое-то время недовольно дует свои щеки, а затем кивает, прижимаясь ко мне ещё поплотнее, пока я шёпотом пересказываю сестричке на ушко события своего плохого сна. И упоминания того, что я также видела библиотеку занесённую снегом, как и ледяные, явно удивили Тростинку, но перебивать она меня не стала.
Постепенно я рассказала ей всё: и о путеводных тараканах, и о двери на замке, и о туманной “совести”. А ведь как красиво звучит – “туманная совесть”. Хотя, я бы сказала, что не столько туманную, сколько неожиданно проснувшуюся за все четыре года моей жизни. Этакое гипертрофированное нежелание бросать дурачков на произвол судьбы, а не чужое внушение проскользнувшее в мою голову. И это желание явно приложит все свои силы, чтобы направить меня на… Единственно верный путь указанный Предвестником? Очередной укол под хвост от паранойи. Я так сума сойду! Успокойся, Водомерка. Всё хорошо. Это лишь твои мысли. Начавшуюся в моём теле дрожь усмиряет негромкое мурлыкание сестрицы, поднявшей ко мне свой взгляд. Всё хорошо. Улыбнувшись сестричке, я мурлычу ей в ответ, а затем жмурюсь, понимая, что выбор всё-таки сделан.
Вот только неприятное чувство того, что этот выбор был сделан за меня, тут же вспыхивает в моей голове.
***
Дальнейший день прошёл, к моей радости, без потрясений. Только с неприятным ощущением того, что я будто подвешенная за ниточки кукла, которую кто-то швыряет из стороны в сторону в маленьком спектакле, повествующем о путешествии якобы обезличенного героя через всякие дурные невзгоды. Неприятное, омерзительное чувство, которое маячило на краю моего сознания в период безделья. А ведь делать и правда было нечего. После обеда не только у меня, но и у всех драконят Академии организовалось как-то слишком много свободного времени, которое лично я практически полностью решила посветить общению с Тростинкой, шатаясь с ней по окрестностям Яшмовой Горы. Конечно, это первый учебный день, все дела, ещё нет никакого домашнего задания, все предметы вводные. Но разве нельзя было придумать хоть какие-нибудь занятия и развлечения для драконят?