– Алло, алло, ты где?!! – кричу в трубку я, в ответ – молчание.
– Что там? – Лена нетерпеливо смотрит на меня.
– Ничего, – отвечаю, – тишина, и трубку повесили.
– Это уже совсем не хорошо, – Лена сглатывает слюну и смотрит на меня.
Я выдыхаю, не зная, что и думать. Телефон снова звякает. СМС. «Мне пришлось срочно уехать по семейным делам. Какое-то время меня не будет. Простите, что не смогла помочь. Рада была знакомству, поезжайте домой».
Глава 58
Невозможно сделать что-то важное на «чуть-чуть». Ты или влезаешь в это «по полной» или бросаешь навсегда. Слова перестают значить, когда они становятся просто словами. Зачастую все наши действия никуда не ведут, они – лишь фантазия иллюзорного мира, того, что мы сами придумываем и в котором живём. Поступки, может, и сильнее слов, но кто сказал, что они куда-то ведут? Решения принимаются спонтанно, а бесповоротные решения ещё и безрассудно. Кто мы такие, когда кто-то решает за нас? Кто мы такие, когда думаем, что сами принимаем решение? Может, мы – ищущие пути изгои, не достаточно приспособившиеся к жизни странники? Один хрен, не достаточно просто дышать, ходить, и не делать ничего, мешающего другим. Нужно почему-то всегда как-то спешить, от чего-то или куда-то бежать. Видимо, потому что движение – жизнь, и ты всегда или догоняешь, или убегаешь. А как понять догоняешь ты или убегаешь? Ведь то, за чем ты гонишься, само преследует тебя. Становится тем, о чём ты не можешь не думать, тем, без чего тебе уже никак. И вот получается, что не известно, кто за кем охотится.
Я завожу машину и аккуратно выезжаю на проезжую часть. Волнения нет совершенно, хотя я и не сидел почти за рулём с тех пор как получил права. Лена молчит, я смотрю на дорогу. Мы уезжаем. Мы наигрались во всё это. Уже чересчур. Мы к этому не готовы и не способны. Шпионские страсти нам не по зубам, да и не по душам вовсе. Мы хотим спокойствия и бури только чувственной и прекрасной. Мы перегорели, мы попросту заигрались в наши эмоции, в наши мысли. Мир рухнул, тот самый придуманный. И под его обломками, под его летящими кирпичами мы не смогли выстоять. Не смогли, потому что не захотели, не захотели, потому что испугались, а испугались из-за того, что не поняли. Не поняли ничего и плюнули, чтобы начать с нуля, начать заново. Все эти исчезновения, таинственные послания пусть идут нахрен. Самоубийства, дела, разборки, секты и прочее это всё пусть валит туда, откуда пришло.
– Так и уедем? – Лена прерывает молчание последнего часа.
– Мне не хочется участвовать в каком-то абсурде, – отвечаю я, смотря на дорогу в свете фар.
– Мне кажется они в опасности.
– Кто? Тамара, Серж, Вика, Вася? Ещё кто-то? Хочешь рискнуть жизнью, добыть разгадки?
– Зачем ты так? Я просто не знаю, что думать… Я устала, за последние полгода, мне кажется, я постарела лет на десять.
– Не нужно было никуда ехать, искать непонятных приключений с малознакомыми людьми. Теперь я это понимаю. Я хочу лишь сохранить то, что у нас осталось, так как того, что было уже не вернуть.
– Мы были счастливы, – Лена прислоняется к окну, подперев рукой подбородок, голова её чуть потрясывается от вибраций едущего автомобиля.
– Были и будем. Вспомни, с чего всё начиналось, мы были легки и беззаботны, мы изучали жизнь, ставили эксперименты, были свободны. А теперь мы озадачены, напряжены и, кроме того, подвержены опасности. Не нужно нам играть в героев. Давай снова станем свободными. От всей этой чуши недосказанности, междустрочия, от этой череды предательств.
– Не по себе как-то, – Лена отстраняется от окна.
– Всё это время мы переживали, нервно реагировали, додумывали, переосмысливали. А ведь всё просто. Тамара исчезла. Мы писали, звонили, искали и что? Да ничего, как бы там у неё чего не произошло в её миропонимании и жизнеустройстве, сказать-то она могла нам, как-то объясниться. Мы же не меняли ни адресов, ни телефонов, найти нас проще простого, но нет, тишина.
– Случилось что-то…
– Лена, случилось то, что стало не до нас. Может, стало наплевать, может от чрезмерной заботы. Но не до нас. А мы наивно думаем до сих пор…
– Ты так из-за Вики? Ведь так? – перебивает меня Лена, – ты думаешь, она исчезла, ушла, плюнула?
– Что ты перескакиваешь? – перебиваю теперь я.