— Что, горький? — спросила Марина.
— Как обычно, — ответила Вера.
— Так добавь сахару.
— Ты же знаешь, я сахар не ем.
— Ну, немного-то можно.
— Сначала немного, потом ещё немного. А потом я опять в юбку не влезу. Нет уж, знаем, плавали.
— Наоборот.
— Что «наоборот»?
— Плавали, знаем.
— Да какая разница!
— Ну, в общем-то, никакой. Только кофе от этого горьким быть не перестанет.
— Ну и пусть. Я уже привыкла.
— Ага, привыкла. Только всё ещё морщишься.
— Слушай, ну тебе какое дело, а? Я же не критикую тебя за это. — Вера кивнула на сигарету, которую Марина держала, зажав между указательным и средним пальцами.
— И я не критикую, — ответила Марина. — Я предлагаю не насиловать себя всякой гадостью и не делать вид, что тебе так нравится.
— А я не делаю. Мне нравится, да. Чего ты ко мне привязалась?
— Да не привязывалась я к тебе. Что с тобой сегодня?
— Ничего, — буркнула Вера.
— Ну, я же вижу. Опять Сашка?
Вера не ответила.
— Так я и знала, — сказала Марина. — Надо было сразу догадаться. Что он теперь натворил?
— Подрался с кем-то. Учительница звонила — к директору вызывают.
— Сашка подрался? Да в жизни не поверю! Он и драться-то не умеет.
— А ты откуда знаешь?
— Вообще-то он на моих глазах вырос.
— И на моих тоже. Но я, оказывается, его совсем не знаю.
— Ну, тут уж, подруга, ты сама виновата.
— В чём же я, интересно, виновата? Что, я ему мало времени уделяла, мало заботилась о нём?
— Не в этом дело.
— А в чём же?
— В том, что он вырос. Ему уже двенадцать!
— Ну это я и без тебя знаю.
— Вот только ты никак не хочешь понять, что он уже большой, взрослый…
— Ну конечно!
— Конечно. Вспомни себя в двенадцать. Я вот как сейчас помню — меня жутко бесило, что предки вообще не воспринимали меня всерьёз. А ведь я уже была взрослая, всё знала, всё понимала.
— Скажи ещё, что уже знала, откуда дети берутся, — ехидно заметила Вера.
— Да, знала. И вообще про секс всё знала. А ты думаешь, Сашка твой не знает?
— Вот только глупости не говори.
— А это не глупости. Я, конечно, понимаю — ты росла в пуританской семье…
— Слово-то какое подобрала!
— Да, в пуританской, — повторила Марина. — Если ты до десятого класса не знала, как мужское достоинство выглядит.
— Это я-то не знала?.. Ну и что? Мне это совсем не мешало.
— Потому что ты в деревне жила. А сын твой — в городе. Разницу понимать надо.
— И что, мне теперь ему про женские пиписьки рассказывать нужно?
— При чём здесь это! Я же о другом. Здесь, в городе, жизнь совсем иная. Да и лет сколько прошло — всё изменилось. Вспомни, когда мы с тобой познакомились, почти никто не знал, что такое социальные сети.
— А это тут при чём?
— Люди живут по-другому. Другие интересы, другие способы общения.
— Это как у тебя, что ли?
— Вот только не надо всё сразу на меня переводить. Я понимаю, что ты завидуешь…
— Что? Я?! — воскликнула Вера. — Чему завидовать? Что ты мужиков как перчатки меняешь?
— Ты меня обидеть решила?
— Нет, извини. Но я правда не понимаю.
— Кстати, о мужиках. У тебя когда последний раз секс был? Вот! Поэтому ты такая злая.
— Я не поэтому злая. Я злая, потому что меня опять в школу вызывают. Я только на прошлой неделе там была.
— Тебе надо с сыном контакт наладить, — сказала Марина.
— А то у меня его нет.
— Есть. Но он постепенно ослабевает. Вы же с ним отдаляетесь друг от друга. Неужели ты этого не чувствуешь?
— Нет, не чувствую! — Вера неожиданно всхлипнула и шёпотом добавила: — Да, я чувствую. Но я ничего не могу с этим поделать, и мне от этого очень плохо. И страшно!
— Понимаю!
— Откуда тебе!
— Не надо укорять меня в том, что у меня нет детей, ладно? А то я на тебя действительно обижусь.
— Ладно, прости.
— Я, хоть и не мать, и то понимаю, что у пацана сейчас сложный возраст. К нему особый подход нужен. А он у тебя к тому же без отца растёт.
— Ну, знаешь, это не моя вина.
— Знаю. Но мальчишке нужна мужская забота. Если ты себе мужика никак не найдёшь, чтобы папку ему заменил, то хоть к деду бы сына свозила.
— Даже не начинай.
— Но ведь столько лет прошло.
— Это ничего не меняет.
— Он же твой отец.
— Отцы так не поступают, — заявила Вера.