А вот Большакову - все равно.
Да ему, гаду, всегда все равно было! Кроме бабок своих ничего и не видел. Не бабы, старые которые, а бабки - бабосы, баксы, тугрики, значит. Хотя фиг знает, почему он у классной в любимчиках ходил, даже частные уроки по инглишу ему назначала. Может и было чего. Может он этот, как английский Макрон, герон… герон-то-фил! Или он французский? А, неважно, точно что-то у них было! С чего бы ей его так жалостливо Кирю-ю-юшей называть?
– Монь, а ты как к женщинам старше себя относишься? Забудь!
А я вот чего упустила… может… это вовсе и не несчастный случай был? А убийство? Преду-мы-шленное! А, Большаков, что ты на это скажешь? Молчишь? Ну еще бы! А ведь кто-то наверняка на тебя зуб точил и на бабки твои зарился. Ну, кроме меня, разумеется.
Вот Жорик с тобой точно грязные делишки имел. Сама слышала, как вы в бане наркоту не поделили. И Кристинка его, точно виды на тебя имела. За обложку в Воге, на твои бабки, купленную. Будто я не знаю! Вот вы с Жориком и порешали, траванули партнера… по бизнесу. Любой олигарх же, вор и жулик по определению. А где криминал, там и наркота. А где наркота, там и полиция, читай Жорик, который особо шустрых всегда крышевал. До поры, до времени. Скажем до Нового года. Под обращение Президента, призывающим сплотить ряды и дать бой внешним и внутренним врагам.
А что, Жорик, спалила Сонька - Золотая Ручка, твою схему криминальную, вывела тебя на чистую воду? Погодите, или она сама воровка была? Чет в голове все путается… А все равно, нефиг было меня на Кристинку менять, гад! У-у-у, вон она как стонет за стенкой, коза драная! И Оксанка ей, подтягивает. Ха! Выходит и она тогда с вами заодно. Я ведь заметила, как эта ОКР-щица все дверные ручки по три раза протерла.
А Петька-то, криминалист! Вот он лопух, признаки отравы не распознал! Тоже мне суд... суд-мед-эксперт и па... пато-ло-го-а-на-том! Или он уже бухой тогда был? М-м-м… Не помню.
Не хилый у них такой междусобойчик выходит! Входит и выходит… Входит и выходит… Все замешаны! Преступный трах... трех… тре-у-голь-ник… четыре-х-уголь-ник… Не, пяти!
– Моня, а Моня, слезь с меня, мне плохо, Монь…
Укачал! Или это водка с шампанским и пивом? И это еще, из фильма: какая дрянь эта ваша… заливная рыба… Ох…
Ну, Моня хоть не из их гадюшника. Хотя… А ведь Моня - юрист! И наверняка весь Большаковский доку… докумен-то-о-бо-рот через него проходит! Бля-я-я! Значит и он с ними. Чего он как клещ в меня вцепился и никак не отвалится? А-а-а! Это, что ж… он меня до смерти заебать решил???
Сонечка, с неожиданной для для хрупкой женщины силой, спихнула с себя зависшего в бесконечном цикле горе-любовника, из последних сил пытавшегося удержать концентрацию и не выпасть из процесса.
Оказавшись голой задницей на холодном полу, лысеющий дядька с пивным брюшком, обиженно ойкнул. Схватился за массажный стол, пытаясь подняться и… заорал. Через секунду завизжала и Соня. С громким стуком распахнулась дверь и в комнату влетел голый Жорик с пистолетом. За ним, кутаясь в одну на двоих простыню, высунулись Кристинка с Оксанкой.
Большаков, самый одетый из всех, сидел на массажном столе, по-детски, чмокал губами и переводил недоуменный взгляд то на ошарашенных Соню и Моню, то на пистолет возбужденного Жорика и хихикающих девчонок за его спиной.
– Ребята… А че, прикольно вы тут развлекаетесь! Вот же я некстати задремал… Ну, с Новым Годом, что ли!
Конец