- Почему вы спросили о моем армейском револьвере? - осмелился я нарушить напряжённую тишину, воцарившуюся в комнате.
Но Холмс, не вдаваясь в объяснения, лишь задумчиво произнёс:
- Думаю, Ватсон, и даже уверен в этом, что вам не составит труда взять кэб и поехать домой. Я посоветовал бы вам положить в ящик вашу папку и карандаши. Места им там хватит, если вы, конечно, возьмёте револьвер и положите его в правый карман.
- Зачем, Холмс?
- Советую также, - спокойно продолжал он, - не отпускать кэб, чтобы не тратить времени на поиски другого, когда вы будете возвращаться ко мне.
- Но я должен знать, зачем всё это?
- Мы отправляемся, Ватсон, - сухо ответил Холмс.
- Куда? - озадаченно спросил я.
Он удивлённо поднял на меня глаза.
- Если не ошибаюсь, мы об этом уже подробно говорили. Но если вам изменяет память, я вам снова напоминаю: туда, где ещё никто не искал таинственно исчезнувшего Боба Крамера...
«А Холмс, наверное, таки прав», - подумал Федька и записал в блокнот: «Дружеский совет замечательного детектива Шерлока Холмса: искать там, где ещё никто не искал.»
Но где именно ещё не искали?
Раздел третий
Способ комиссара Мегрэ
Где именно ещё не искали?
Федька не представлял, куда идти и как действовать. Снова вытащил из зелёной папки автобиографию искомого гражданина Крамаря Бориса Владимировича. Смотрел на неровный размашистый почерк и жалел, что средневековая графология не получила развития и была отброшена как ложная наука. «Вот если бы не оказалась ложной, черты его характера и определённые особенности были бы у меня как на ладони. Тогда бы и выяснилось, что это был за конфликт между объективным содержанием ситуации и её субъективным значением. Характер определяет поступки человека, а разве из биографии на одну страницу о характере узнаешь?»
И всё-таки Федька вспомнил некоторые графологические сведения - то ли из популярной книги, то ли из популярного журнала, кажется, из статьи, где речь шла о вспомогательных исторических дисциплинах.
Неровный, как этот, почерк означает неуверенность личности в себе, склонность к пассивному подчинению неблагоприятным обстоятельствам. Размашистый почерк, как этот, говорит об активном, авантюрном характере, способном на неожиданные поступки и не обременённом моральными критериями. Открытые вверху гласные, как в этой автобиографии, свидетельствуют о доверчивости и откровенности, а открытые внизу, как в этом же письме, - о лицемерии и лживости. Опять же, длинные петли в буквах, а их Федька также наблюдал, характеризуют человека как придурковатого болтуна, не способного логически мыслить.
Из графологической экспертизы Федьки вырисовался причудливый образ: ищущий - энергичный авантюрист, который пассивно подчиняется неблагоприятным обстоятельствам, потому что не уверен в себе; он - доверчивый лицемер и откровенный лжец, а также болтун и придурок. Обезуметь можно!
«И почему бы это шефу вздумалось поручить это хлопотное дело именно мне?» - мысленно жаловался Федька. – «Чем я, несчастный, перед ним провинился, что он меня так яростно наказывает? Ай-яй-яй и ой-ой-ой! Разве в редакции не хватает куда более опытных работников, чем я? Может, потому и поручил что расследование это невыполнимо, а для редакции всё равно, бродит ли по коридорам газетный неофит, или даже табачного духа его там нет?»
Как ни странно, но в результате этих отчаянных, самокритических размышлений Федька вдруг возмутился.
- Ага, да?! - вслух воскликнул он. - Ну, тогда мы ещё посмотрим!
Ему вспомнилось, как он, мечтая о работе в большой газете, впервые зашёл в «Вечерние новости». Направился к самому главреду.
«По какому делу?» - спросила секретарша.
«По личному», - солидно выкрикнул Федька.
«А точнее нельзя?»
«А точнее нельзя», - заменил он знак вопроса на точку.
«Хорошо. Подождите немного...»
Федька уже разбирался в этих «немного», поэтому предусмотрительно прихватил с собой толстую книгу. Сел в угол и демонстративно взялся читать её с первой страницы. Но ждать пришлось действительно недолго.
Редактор слушал его, играя зажигалками, - передвигал их по столу, как шахматные фигурки, что отвлекало Федьку и препятствовало ему вести гладкую, заранее продуманную речь.
«Итак, вы закончили факультет журналистики, приобретали опыт в многотиражке и теперь хотите работать у нас», - подытожил его монолог главред.