«А ведь красивые руки…И зачем он всё время их прячет?»- подумала на мгновение девушка, но тут же смутилась.
Около запястий краснели следы. Такие следы остаются после ношения железных браслетов или.... Вдруг Энниэлло поправил рукав, будто не хотел, чтобы Сили это видела. Она подняла взгляд, чтобы на этот раз точно спросить то, что хотела, но вдруг изменилась в лице.
- Ты…- изумилась девушка,- боишься?
Всё прояснилось. Занавес пал, обнажив закулисье. Состояние отчаянного страха, перенятого от Энниэлло, само выловило в голове чародейки причины беспокойства.
Силиврен резко вскочила, даже не заметив, как пошатнулся хрустальный шар на столе и покатился. Энниэлло молча встал вслед за ней. Силиврен не нужна была речь, чтобы всё понять из взгляда Энниэлло, подтвердившего все её догадки. Чтобы не вскрикнуть, Силиврен прикусила кожу на тыльной стороне ладони. Причитания Робина, поймавшего шар, шум в классе – всё это сейчас потонуло на заднем фоне. Сили казалась растерянной, Энниэлло – тоже. Она прочитала его состояние, но и он её – тоже. Вдруг чародейка развернулась и убежала прочь, ничего не сказав.
- Возможно, у кого-то получилось?- неуверенно спросила профессор Кюхсли, глядя вслед Силиврен.
Силиврен не просто покинула Анстердам, у неё было навязчивое желание скрыться в Заповедном лесу и всё обдумать, а лучше забыть. Ноги её подкашивались, глаза застилала пелена.
- Не может быть,- повторяла чародейка вслух для пущей убедительности.
До этого момента Сили даже не догадывалась, что может испытывать такую бурю разрушительных эмоций. Это не шло в сравнение с тем, что она испытывала при исчезновении Энниэлло. Ей было страшно, горько, обидно. Она почти задыхалась. Даже Перебросочный столб выплюнул чародейку на дорогу в Унгарском лесу так, что она подвернула лодыжку. Но Сили боялась сейчас остановиться, и поэтому, хромая, стремилась к Заповедному лесу. Страшнее всего было встретиться с Энниэлло. Она миновала поле, и наконец-то преступив границу своего леса, Королева упала на колени перед ближайшим дубом, и он укрыл её своими ветвями, будто принимая в объятия. Она долго лежала, и всё тело её сотрясали рыдания, которые чародейка безуспешно пыталась сдержать. Над Заповедным лесом раздался гром. Тучи акварельной краской в воде заполонили небо, и крупные капли дождя засеменили на землю. Силиврен стало легче, и она слабо улыбнулась, заметив рядом духа леса.
- Спасибо, Лесовичок.
- Мы тут не при чём, деточка. Лес любит тебя, и ты его часть. Он плачет вместе с тобой, радуется вместе с тобой. Когда станет легче, разгони тучи, чтобы вновь воссияло солнце.
Слёзы и дождь уняли бурю чувств, и Сили почувствовала себя опустошённой. Но это было лучше, чем те терзания. Чтобы хоть как-то отвлечься, чародейка ласкалась с грифонами, которые, видимо, почувствовав её печаль, были особенно дружелюбными в этот день. И длинноногий Сирэл прыгал, как горная коза, вокруг чародейки. Силиврен, отрезая серебряным ножиком по кусочку мяса из пойманного линоэра, кидала его в небо, и Сирэл наперегонки с грифонами ловил угощение. Даже осторожная наима пришла к Силиврен и свернулась подле неё калачиком, сложив голову гепарда на чёрные лапки лисицы и навострив заячьи уши. Иногда и это существо получало от Силиврен кусочек мяса и тогда с благодарностью мурчало. Действительно, только в Заповедном лесу таяли все тревоги и сомнения. В окружении любимых зверушек чародейка уже чувствовала в себе силы разобраться с настигшей её проблемой. И она бы разобралась, но со спины раздался знакомый голос. Сердце девушки рухнуло в пятки. Она обернулась, искренне надеясь, что ей послышалось. Но это было не так. В нескольких шагах от неё стоял Энниэлло с каким-то отрешённым выражением лица. Чародейка от удивления вытаращила глаза, но тут же вскочила, призвала рэлоинский лук и направила стрелу прямо в сердце чародея. Сирэл, наима и грифоны каждый по-своему враждебно ощетинились.