- Что он такой же избалованный мальчишка, как и все оттуда.
- Да? Я слышал, что он очень хитро и даже жестоко играл в Магистрате, его многие боялись. Его прозвали «лис-искуситель» за его обманчивые и хитроумные стратегии. Он умел находить слабости людей, а потом ловко пользовался ими.
От этих слов мурашки пробежали вдоль затылка Силиврен – она вспомнила тренировочный бой и как легко Энниэлло победил её. А вдруг он уже нашёл её слабости? Как же Заповедный лес? Чародейка решительно настроилась, чтобы не дать лису-искусителю манипулировать собой, даже если он узнает её слабости. А ещё лучше, если у них не будет причин для взаимодействий.
- Тот, кто попадался в его сети, уже не мог из них вырваться,- продолжал Дорин,- В общем, по меркам Магистрата он был уважаемым Президентом. Надеюсь, здесь он не будет вести себя так же.
- Сомневаюсь,- ответила Силиврен, с возмущением вспоминая поведение своего нового одногруппника,- Я думаю, это неискоренимо. Он уже подкупил всех в классе своим обаянием. И не только в классе. Может, он у нас надолго не задержится?
- Почему?
- В начале мне показалось, что он не рад находиться в Анстердаме.
- Как думаешь, Сили, он сюда сам перевёлся или его папаша спрятал?
- Не знаю. Ты считаешь, что Советник спрятал сына сюда подальше от зверя?
- Вроде того. Но мне не понятно, почему Брэндвуд спасается здесь, в Анстердаме. Да, наша академия, считай, занимает второе место в рейтинге, и не секрет, что Анстердам и Магистрат уже давно конкурируют друг с другом. Если дело в безопасности, то почему бы не спрятаться в школе подальше территориально? Вдруг Президент Магистрата под предлогом убийства хочет проникнуть в нашу школу и что-нибудь выведать для своих?
- Не думаю,- улыбнулась Сили,- что он может выведать? В этом случае он должен был хотя бы попытаться проникнуть в Совет школы. А вместо этого наслаждается вниманием девчонок. Вряд ли это заговор магистратских. Я скорее поверю в трусость Брэндвуда и пренебрежение школами, чей рейтинг меньше, чем лучший.
- Как бы там ни было, будь осторожна с ним.
- Обязательно,- уверила чародейка и поднялась на ноги, почувствовав, что моемое сейчас выскочит из её кулака,- Я пойду, а то скоро уже урок.
- Конечно,- поднялся следом Дорин, провожая Силиврен взглядом,- До встречи.
Четыре дня были одинаково похожими друг на друга. Новенькие ходили по школе, окружённые многочисленной компанией, школьные газеты писали о них всякие сведенья вроде «что любит на завтрак Энниэлло Брэндвуд» и «сколько раз Робин Мэтью менял лютню». И вдруг, буквально на пятый день, всё изменилось. Силиврен заметила сразу: Брэндвуд исчез из школы. И хотя Риджи ужасно удивилась такому поведению, чародейка лишь усмехнулась: таким, как Энниэлло, закон не писан. О бывшем Президенте Магистрата не было слышно более недели. За это время листва успела озолотиться, солнце похолоднеть, а в Анстердаме всё успокоилось. С глаз долой – из сердца вон. Школьные газеты снова наполнились объявлениями и статейками из жизни классов, и только иногда песни Робина, собиравшие народ, напоминали о том, что в Анстердаме были изменения.
И вот однажды Силиврен пришла в школу в самом хорошем расположении духа. Сначала она даже не поверила своим глазам: Энниэлло вернулся, да к тому же он оказался за партой, соседней с той, что принадлежала Сили и Риджи. Почему-то при виде его у Сили сердце ушло в пятки. Но она быстро собралась с мыслями и, опустив глаза, чтобы только не видеть его тёмный взгляд, села на своё место.
- Айка,- чарующий и мягкий голос Энниэлло, как волна, обрушился на Силиврен.
Чародейка, взглянув на Энниэлло, решила поздороваться лёгким кивком головы.
- Как тебе погода сегодня?- продолжил юноша.
Силиврен смутилась. Она прекрасно понимала, что тема о погоде нужна только для того, чтобы завязать разговор. А именно этого она совсем не хотела. Она снова взглянула на юношу, желая спровадить взглядом, но остолбенела. Он смотрел на неё, не отрываясь, жадно поглощая своими тёмными глазами, такими глубокими, что в них можно было утонуть. А на дне этой темноты будто горел какой-то огонёк, который хотелось рассмотреть, почувствовать.