- Энни!- воскликнула Силиврен.- Опять?
- Я могу думать только о тебе.
Энниэлло взял Сили за руку и, притянув её к своей щеке, любовно прильнул. В этот момент он сильно напоминал щенка, требовавшего от своей хозяйки ласки.
- Ты сказал, через море Бурь?- упорно продолжала беседу чародейка, но руку не отняла.- Там ведь всегда беспокойно! Вы не попали в шторм?
- Нет,- рассмеялся Энниэлло,- Конечно, я тоже наслышан о буйстве моря Бурь, но нас не тронула бы опасность, даже если бы Тротон потерял контроль над водами. Ты забываешь, что на судне был Советник Эриандора. Мой отец справился бы с любой ситуацией.
- Пожалуй. Куда там вас понесло?
- Отец привёл нас к старому чародею из Хазсира, который живёт на острове Обречённых, отрешившись от мира. Должен тебе сказать, что остров Обречённых захватывает воображение! Когда я ходил по руинам, мне казалось, что я даже слышу вой и стоны. Было такое ощущение, что духи до сих пор не покинули это место. А кое-где я остро ощущал присутствие старой магии. Если бы мне пришлось жить там хотя бы год, я бы рехнулся. Так что я не удивился виду Сулана, охраняющего этот остров. Чародей этот спрятался в дворце под землёй и обустроил своё обиталище не хуже гномов из Уркхара! Там были сотни ковров и тысячи драгоценностей!
- Говорят, - пробормотала Силиврен,- что до сих пор раз в несколько лет из Хазсира на остров Обречённых посылают молодых девушек...
- Тебе интересно?- и Энниэлло игриво прищурился.- Да, я видел девушек из гарема. Красивые наложницы, в лёгких, как шарфы, платьях. Они танцевали для нас и Сулана. Роджер был от них без ума.
- А ты?
- Сили, я весь твой. Если не веришь моим словам, я могу доказать действием.
Силиврен тут же вспыхнула.
- Забавляешься?!
- Нет, я абсолютно серьёзен. Когда ты здесь со мной, я чувствую себя опьянённым счастьем. Ничего не могу с собой поделать. Но, Сили, я не хочу, чтобы тебя это пугало. Я подожду, пока ты доверишься мне.
Силиврен спрятала взгляд и продолжила беседу, прервав тишину после слов Энниэлло.
- А Нейтону понравилось в гостях у этого Сулана?
- Да, там было много сладостей.
Когда день стал близиться к закату, чародеи, наконец, приступили к учению. Разложив перед Энниэлло учебники и конспекты, Сили пыталась объяснить, а по возможности и показать юноше то, что он пропустил за это время. Энниэлло, пыхтя думной кисэру, сосредоточился на учёбе, и Силиврен с наслаждением наблюдала за ним. Пожалуй, серьёзный Энниэлло до безумия нравился Силиврен. Глядя на него такого, она точно знала, что может полагаться на него. Пока юноша работал мозгами, чародейка ненасытно поглощала его взглядом. Но побочный эффект кисэру скоро дал о себе знать. Энниэлло прилёг на плечо Силиврен «всего на минутку в качестве поощрения его труда» и мгновенно уснул. Как поняла Сили, он не спал вторые сутки и при этом ещё провёл весь день с ней и ещё такой возбуждённый... Должно быть, он сильно вымотался. Чародейка и сама чувствовала приятную усталость от всех пережитых за день эмоций. Позволив юноше отдыхать на её плече, Сили поднесла к губам мундштук.
«Что же мне с тобой делать, Энни? Этот вопрос требует особого размышления - улыбнулась про себя девушка.- Косвенный поцелуй, говоришь?».
[1] Арто – первый месяц весны
Глава 29. Яд
Чтобы представить чудесное пробуждение Заповедного леса, нужно непременно быть там. К Силиврен воспоминания перешли то Барзула, растаявшего как только пригрело солнце. И чародейка при первом же удобном случае сбежала в свой лес, чтобы увидеть всё собственными глазами. Деревья встрепенулись после долгого застоя, в них бежал свежий сок. С салатовыми короткими листочками старые деревья вновь помолодели. Феи, плескаясь в лучах солнышка, танцевали на полях целыми днями. Лесовичок покрылся молоденькой пушистой листвой, а грибной дождик вернул волосам чародейки их прежний русый цвет. Снова запели фениксы, загорланили грифоны, замурчали гучи, заползали моемое, залетали цветочные единороги и феи... Всё двигалось, кружилось, расцветало, как и сама жизнь в каждом потаённом уголке могущественного леса, в котором сплетались воедино тьма и свет. Сили словно снова превратилась в маленькую девочку и босиком бегала по душистой травке, хлюпала по кристальным ручьям и пела своим чудесным звонким голосом, играясь с эхом. Деревья двигали своими длинными ветвями, когда Силиврен проходила под ними. Птицы и другие певучие существа подпевали ей. Лес наводнился звуками. Юная чародейка резвилась на полях с грифонами, играла в догонялки с олуном, в прятки с аскалем и щекотала пушистых равиров. Жизнь била ключом, чистым и сладким.