-- Э... В этом нет ничего удивительного. Ага-Базар открыт для русских купцов.
-- Тьфу, блин! Ты не видишь очевидного! Ты толкуешь о русских купцах. Ты же не видел их уже два года! И впредь не увидишь. Торг ведут мои, всеволжские купцы!
-- Э... Ты зря злишься, вали Иван. Я не понимаю тебя. В чём разница? Вы все - гяуры... Э... Неверные, упорствующие в своём заблуждении. Мерзость перед лицом правоверного. Одна вера, один язык, один закон. Твои - безбородые? Это должно быть важно для нас?
-- Факеншит уелбантуренный! Мне плевать на "вас"! Я толкую о тебе! О человеке по имени Муса! Которого я знаю, уважаю и которому не желаю беды. Ты - караван-баши, ты водишь караваны от Ага-Базара на Русь. Вот это (я ткнул рукой в лагерь торговцев) последний караван на этом пути. Теперь торг будет вестись только в Ага-Базаре. Булгарские караваны не будут ходить вверх по реке! Твой труд, твои умения станут ненужны. Ты понял?
Муса мгновение рассматривал меня, пытаясь переварить столь жёстко сформулированное предположение о его будущем. Потом ухватил бороду в кулак и глубоко задумался.
-- Это будет несчастьем для меня. Ибо я лишусь источника существования. Но... э... воля блистательного эмира...
-- Проехали. Муса! Посмотри жизни в лицо: эмир предал верного и приблизил лживых! Ладно. Это - внутренние дела эмирата. Вспомни: Яниновский договор позволяет мне потрогать каждого на Волге и её притоках. И я не девушка, чтобы радовать караванщиков нежными прикосновениями.
-- Эмир, как я слышал, обижен на тебя за это.
-- За то, что я не девушка? Ну, извини. Молитесь Аллаху - может он чем поможет.
Муса, встревоженный моими рассуждениями, внимательно рассматривал меня. Кажется, пытался представить - какая из меня могла бы получиться девушка. И как такая красавица приветила бы караванщиков.
Б-р-р... Никто бы не выжил.
Он затряс головой, отгоняя кошмарное видение, а я продолжил.
-- Ты видел, что я сделал с Хасаном. Ты хочешь увидеть это в Великом Булгаре? Я не хочу войны, я хочу торга. Торг будет. Там. Не здесь. Я пришлю в Ага-Базар приказчиков с множеством товаров. И многие купцы с юга придут купить их. Эмир, как и прежде, возьмёт с них закят и ушр, и иные установленные налоги. Купцов станет больше, доходы казны возрастут. И недовольство эмира рассеется как утренний туман.
***
Парадоксы коранического налогообложения и практики применения.
В исламе различают "дар аль-ислам" - территория ислама и "дар ас-сулх" - территория мирного договора. Всё остальное называется "дар ал-харб" - территория войны. Причём отсутствие военных действий с этими народами и странами не считается миром, но лишь временным перемирием.
Немусульманские жители "дар ас-сулх" - ахл ас-сулх - называются ахл аз-зимма (зимми = неверные). Купцы с этих земель должны платить вдвое большую торговую пошлину, чем зимми из "дар аль-ислам".
Дискриминация забита в ислам изначально. Дискриминация по вере и по стране происхождения.
Правильно было бы брать с исламских купцов "закят" - 1/40 стоимости товара, со своих зимми - ушр - 1/10, и 1/5 с зимми из "дар ас-сулх" или "дар ал-харб". Последнее соответствовало бы и ставке "хумса" - отчисления Пророку от военной добычи.
Аламуш, со своей "десятиной от всякого товара" - исламо-отступник и корано-извращенец. Нынешний эмир или огузский хан в Саксине, собирающие такую же десятину, ежедневно наплюют на заветы Пророка. Стремясь к увеличению доходов, они уровняли ставки налогов на правоверных и на неверных, ограничив нечестную конкуренцию, навязанную миру Пророком (мир и благословение Аллаха ему, членам его семьи и всем его сподвижникам!).
Эмиры "Серебряной Булгарии" пошли ещё дальше: они вообще отменили налоговые сборы с русских. И с приходящих купцов, и с постоянно живущих в Булгарии русских ремесленников. Экономическая целесообразность оказалась сильнее мнения знатоков фикха и шариата.
К Пророку постоянно приставали с разными глупостями, и он был вынужден отвечать конкретно. В том числе и по налогам. Типа: со стада в восемь верблюдов брать одну овцу в лунный год. Но не везде в мире экономика бедуинского типа. И исламским правителям постоянно приходиться выкручиваться: объявлять о своей приверженности учению пророка, тихонько выбрасывая религиозные нормы из реальной жизни.
***
-- Муса, мы говорим не о казне эмира, а о твоей судьбе. Дело, с которого ты жил - кончилось. Но я не желаю тебе зла. Поэтому предлагаю два варианта. Первый: ты станешь моим человеком в Ага-Базаре. Построишь или купишь там большой двор, сведёшь моих приказчиков с тамошними купцами, будешь вести умные разговоры с важными людьми и приглядывать, чтобы моих мальчишек не обидели. Как тебе?