Стоило больших усилий, чтобы достать обездвиженное тело из тележки и уложить на носилки, принесенные Давидом. Они поднялись на первый этаж, и в фойе Давид остановился и попросил Флориана, Нико и Маттиаса опустить носилки.
— Чтобы не оставлять ее в номере, предлагаю обустроить место в каминном зале и уложить там. Тогда мы все сможем за ней присматривать, и никому не придется оставаться с ней в одиночку. Как знать…
— Опять вы за свое? — раздраженно спросил Маттиас. — Мы заперли этого психа, поймите вы наконец.
Йенни подняла руку.
— Я за то, чтобы сделать так, как предлагает Давид.
Остальные, кроме Маттиаса и Анники, также проголосовали за предложение Давида.
— Я хоть и считаю, что за этим стоит Тимо, — сказала Эллен, подняв руку, — не вижу ничего плохого в том, чтобы Анна была с нами.
— Да она этого даже не заметит, — с кислой миной заметил Маттиас.
— Откуда тебе знать, — возразила Сандра. — Или ты врач и с первого взгляда можешь оценить тяжесть ее увечий?
— Значит, решили, — произнес Давид, прерывая тем самым дискуссию. — Я принесу матрас сверху. Кто со мной?
Нико молча последовал за ним, и вскоре они устроили перед камином постель, куда и уложили Анну. Аптечку расположили тут же.
Как и у Томаса, на шее у Анны обнаружилась рана, как после прокола, размером с центовую монету.
Они уложили Анну на спину. Йенни присела на край матраса и закапала ей в рот ибупрофена, чтобы облегчить боли. Затем снова погладила ее по щеке, внимательнее взглянула на глаза и ранку на шее. Веки покраснели и слиплись, но при этом не были обожжены, как у Томаса. Йенни не обладала особыми познаниями в медицине, но предполагала, что подобные раны могла оставить кислота.
Точно так же отличалась и рана в области гортани. Догадаться, что произошло, можно было и без медицинского образования. Тем более что язык Анны, по всей вероятности, остался цел.
— Раны выглядят иначе, чем у Томаса, — сказала Йенни, ни к кому конкретно не обращаясь. — И кажется, у нее поранено горло.
— Жар тоже есть? — спросил Давид.
Йенни тронула ладонью лоб Анны. Холодный.
— Нет.
— Тогда могу сделать предположение.
Йенни обернулась и заметила, как Маттиас закатил глаза.
— Ну конечно. У нашего Эркюля Пуаро есть гипотеза, и он не замедлит продемонстрировать свою гениальность.
Давид не удостоил его вниманием.
— Мы не знаем, что конкретно убило Томаса, но его увечья вызвали сильнейшую лихорадку. Вполне возможно, что Томас умер от недостаточности кровообращения. — Он выдержал паузу, взглянул на Анну. — Ее раны выглядят иначе, хотя приводят к тому же результату. Очевидно, Анна тоже останется незрячей и глухой, не сможет говорить и двигаться. Как Томас, но без лихорадки.
— Хочешь сказать, кто-то… экспериментирует?
Давид кивнул.
— Да. Я думаю, он не ставит перед собой цели убить свою жертву — наоборот, ищет способ сохранить человеку жизнь, несмотря на раны.
— Господи, — вымолвила Сандра и на мгновение зажала рот ладонью. — Это даже хуже, чем…
— Да, и я знаю только одного человека, который способен на такое, и мы его изолировали, — заявил Маттиас и добавил самодовольно: — Благодаря моей настойчивости. Мне этот малый сразу не понравился.
— Когда невиновность Тимо будет доказана и он окажется на свободе, уверен, ему найдется что сказать тебе по поводу твоей настойчивости, — проворчал Хорст.
— Похоже, тот факт, что нож нашелся там же, где прежде побывал Тимо, сыграл тебе на руку, — отметил Давид.
Прежде чем Маттиас успел ответить, у Йенни возникла мысль, и она повернулась к Йоханнесу.
— Расскажи, как вы нашли нож? Кто обнаружил его первым?
Йоханнес пожал плечами.
— Маттиас.
— Интересно, — произнес Давид, очевидно, подхватив мысль Йенни. — Как именно это произошло? Вы прошли за этот занавес, и там лежал себе нож? На полу или где-то еще?
И снова Йоханнес на секунду задумался, прежде чем ответить.
— Нет, Маттиас прошел первым, за ним Анника. Когда я подошел, он уже держал нож в руке.
— Держал в руке? — Давид вскинул брови и взглянула на Маттиаса. — Ты взял голой рукой предполагаемое орудие преступления?
— Да, я… — Маттиас стал запинаться. — Боже, я разволновался, когда увидел пятна на клинке. Я даже не задумывался, просто взял, и все.
— Анника, в какой момент ты впервые увидела нож?
— Какое это имеет значение?
— Просто интересуюсь.
Анника переглянулась с мужем и только потом ответила:
— Я увидела нож прежде, чем Маттиас взял его в руку. Он лежал на том столике, и как нам уже сообщила Йенни, его положил туда Тимо.