РИ, Санкт-Петербруг, Васильевский остров, Резиденция генерал — губернатора Санкт-Петербурга, 16 апреля, 16.00
Михаил Васильевич сидел в своем кабинете. Все встречи молодого императора Константина на сегодня уже закончились, и «молодой» генерал-губернатор Санкт-Петербурга мог позволить себе наконец-то заняться делами столицы, а не всего государства… Последние полгода именно такие вечера Великий Князь Сибирский воспринимал как отдых — пара встреч, несколько часов спокойного времени в беседах, ознакомлении с документами и обсуждений новых проектов… А не всех этих чудищ, тварей, мутантов, военных докладов о новых боестолкновениях…
В дверь кабинета аккуратно постучали. Великий Князь Сибирский отвлекся от очередного документа по строительству дамбы на Финском Заливе, подняв взгляд к дверям:
— Войдите! — Мощный глубокий бас великого князя разнёсся по кабинету.
Дверь тут же открылась, и появился личный секретарь генерал-губернатора. С молодым парнем у Михаила Васильевича сложились довольно хорошие отношения. Парень был исполнительным, получив хорошее образование, отправился на государственную службу, и за свою верность и исполнительность получил чин при императорской канцелярии. После гибели прошлого секретаря при взрыве во дворце, Великий Князь лично выбрал нового, остановившись на его личном деле. Дмитрий Огнев, которого выбрал Великий Князь, вначале стеснялся свалившейся на него «милости», но за полгода, прошедшие с момента вступления в должность, пообвыкся на новом месте службы, и уже не так сильно тушевался при виде Михаила Васильевича…
— Михаил Васильевич, прибыл князь Кобылин. У вас с ним запланирована встреча на четыре часа по полудни. — Доложился Огнев.
— Проси князя, Дмитрий. — Кивнул Михаил Васильевич, поднимаясь из-за стола, — И прикажи чаю подать нам.
Секретарь кивнул, скрывшись за дверью. Спустя пару секунд двери распахнулись, и в кабинет генерал-губернатора вошел, опираясь на черную трость князь Кобылин Владимир Алексеевич, Глава Тайного Приказа империи и царский постельничий. В результате взрыва князь потерял один глаз и получил серьезные повреждения мышц левой ноги, что заставило его теперь передвигаться с использованием трости, а левый глаз он закрывал черной бархатной лентой, что придавало ему слегка лихой внешний вид… Кобылин был облачен в привычную строгую черную тройку с белой рубашкой и черным галстуком. На плечи князя было накинуто черное пальто с серебристым меховым воротником, во второй руке князь держал черный кожаный портфель для бумаг.
— День добрый, Михаил Васильевич! — Улыбнулся князь Кобылин, коротко поклонившись генерал-губернатору.
— Выдохни, пожалуйста, Владимир Алексеевич, не на приеме же. — Михаил Васильевич с улыбкой приблизился к Кобылину, опустив могучие руки на плечи князя, — Рад видеть тебя, старый друг. Все ждал, когда же ты вернешься к нам. Твоего ума нам действительно не хватало.
— И я рад вернуться. — Усмехнулся Кобылин, — А то тут все так интересно стало, а меня нет и нет, даже завидно стало, без моего участия такие дела творятся в мире… Вот и пришлось к вам возвращаться!
Михаил Васильевич весело хохотнул и указал рукой на четыре кресла у окна, стоявших вокруг низкого журнального столика.
Двое мужчин переместил в кресла. Великий князь пригласительным жестом раскрыл шкатулку, наполненную кубинскими сигарами и, подавая пример, первым взялся раскуривать табачную торпеду. Кобылин, благодарно кивнув, взялся за вторую, повторяя действия Великого Князя Сибирского. Пока они готовили и раскуривали сигары, к ним пришел личный секретарь с подносом, заполненным на две персоны. Оставив поднос, Огнев поклонился и покинул кабинет, оставив князей наедине.
— Ты уже погрузился в дела, Владимир Алексеевич? — Спросил Михаил Васильевич, выпуская облако сизого дыма.
— Погрузился. — Кивнул Кобылин, разливая ароматный напиток с сибирским сбором трав по чашкам из костяного фарфора, — Не могу сказать, что рад всему, что произошло… Но, как говориться, что есть, то и имеем. Будем работать. Со своим приказом я разберусь за три недели, а там и за остальные возьмусь, не волнуйся. Но я к тебе не только повидаться прибыл, да о делах государственных говорить. Я тебе еще и новости привез.
— Да? — Удивился Михаил Васильевич, — Надеюсь, что хорошие?
— Нет. — Отрезал Кобылин, покачав головой.
— Ох… Ну, рассказывай, все равно же узнаю. — Махнул рукой генерал-губернатор.
— Ты в курсе, что Аристарх Прохорович умер?