Сказанные Константином слова имели эффект взорвавшейся бомбы. Люди вскакивали со своих мест, начинали орать прямо из кресла, не дожидаясь окончания слов соседей. Каждый стремился высказать свою точку зрения. Кроме нескольких. На своем месте оставались князья Трубецкой и Задунайский, не поднимался и молчал временный Глава Тайного Приказа Богомолов и временный глава Имперской Канцелярии Островский, молчал молодой Юсупов, которого Константин вернул в Государственный Совет.
— Молчать. — Тихо сказал молодой император, выпуская свою ауру на волю.
Шагнувший на Ранг Архимага всего два дня назад, однако уже научившийся контролировать свои силы, вышедшие на качественно новый уровень, молодой император не стал сдерживаться, как и советовал ему Великий Князь прошлым вечером, и просто выпустил свои силы на волю.
Все вскочившие на ноги члены Государственного Совета попадали на свои места и замолчали, с ужасом глядя, как столешница стола перед молодым императором рассыпается пеплом.
— Мне кажется, вы не совсем понимаете, что произошло за последнюю декаду, дамы и господа. — Молодой император поднялся на ноги, скрестив руки на груди, — Мой отец нас покинул, отныне император — я, и вы все будете исполнять мою волю, как того требует закон. Никто из вас не способен увидеть и осознать то, что вижу и знаю я. Я не буду требовать от вас веры в мои решения и приказы, однако, требовать от вас подчинения и исполнения — мое право. Если вы откажетесь от исполнения моих приказов — я найду тех, кто займет место каждого из вас. Надеюсь, я понятно выразился?..
Первыми поднялись на ноги именно те, кто все это время молчал и ждал окончания слов молодого императора. Трубецкой, Задунайский, Юсупов, Богомолов и Островский поднялись со своих мест и низко поклонились императору. То же самое сделал и Михаил Васильевич. Следом в тишине начали подниматься и остальные и склоняться в поклоне молодому государю.
— Прекрасно. А теперь, когда мы решили такой вопрос, давайте перейдем к обсуждению деталей. — Император Константин уселся обратно в кресло, нисколько не смущаясь сгоревшей в призрачном пламени столешницы.
Первым руку поднял глава рода Юсуповых. Великий Князь улыбнулся в бороду. Все прошло именно так, как они и спланировали два дня назад.
ВТОРАЯ ВЫКЛАДКА:
РИ, Санкт-Петербург, Университетская набережная, Санкт-Петербургск ий Университет его Императорского Величества Константина V «Багрянородного», 1 февраля , 14.00
Занятия начались всего неделю назад, а нас уже сегодня собрали в одном из актовых залов университета. Никто ничего подобного не ждал. Просто в обеденный перерыв по громкой связи прошло объявление, что все студенты, находящиеся сейчас в университете, обязаны прибыть в указанный актовый зал для срочного объявления. Далее перечислились актовые залы для каждого из факультетов, после чего объявление закончилось. Мы, конечно, удивились, но распоряжение добросовестно выполнили.
Нас объединили как раз с юридическим факультетом, так что мы с Сашей Кобылиным вместе разместились на краю одного из центральных рядов, ожидая того самого «срочного объявления». Саша тоже не присутствовал на коронации молодого императора Константина, как и я не получил приглашения для рода Волковых. Мы весело над этим посмеялись, порадовавшись, что нам обоим не пришлось тащиться во дворец.
— Как думаешь, из-за чего нас так срочно собрали? — Спросил Саша, глядя как рассаживается четвертый курс его факультета, который только зашел в актовый зал.
— Не знаю. — Пожал я плечами, — Возможно, вышел какой-то новый указ императора, который потребовали срочно довести и до нас. Может быть, что-то, касающееся сферы образования…
В этот момент на сцену к трибуне вышел ректор Императорского Университета, Петр Александрович Задунайский. Вместе с ним к трибуне вышел, встав вровень с ректором, мужчина в черном кителе Императорской Канцелярии и золотым погоном коллежского советника, который можно было бы приравнять примерно к званию полковника в армии или капитана первого ранга на флоте.