В итоге, мы очень быстро получили все вещевое имущество, споро переоделись, засунули в огромные зеленые баулы все оставшиеся вещи и скрутки стандартных армейских несессеров с мыльными и обувными принадлежностями, закинули их на плечи, построились и быстрым шагом двинулись к причальной башне. Мои часы даже не показали десяти часов вечера, а корабль начал медленно удаляться от причального пирса за иллюминатором. В десять Соломатин встал со своего места, как только погасли огни, запрещающие расстёгивать страховочные ремни, и объявил, что завтра в восемь утра мы должны прибыть к Королевцу, на авиабазу Храброво, после чего нас определят на постой или расквартируют, посоветовал всем ложиться спать и не дурить с алкоголем, если у кого-то «одаренного» хватило мозгов протащить его с собой. Желающим покурить он разрешил выходить группами до десяти человек на нижнюю стрелковую палубу корабля.
Мы с Виталей честно рассудили, что лучше выспаться, достали из баулов свежевыданные спальные мешки и коврики, расстелились прямо на свободных лавках, закинув под головы баулы с оставшимися вещами, и улеглись спать. Правда, в пять утра нас, как и почти всех остальных, подняла резкая тряска, натужная работа винтов и чувство падения оттого, что корабль то и дело «падал» в воздушные ямы. Спустя час все успокоилось, и корабль снова шел легко и плавно рассекая бесконечное ночное море воздушных просторов. Соломатин вернулся из командной рубки, сказав, что нашему капитану пришлось изменить курс и пойти по другому маршруту, сделав крюк, из-за налетевшего циклона, так что мы прибудем с опозданием на два — три часа от назначенного времени.
Сна уже не было ни в одном глазу, так что мы с Виталей отправились по утренним делам. Умылись, привели себя в порядок, сгоняли на корабельную кухню, разогрели сухой паек на нормальном огне. Разбудили полусонный наряд, выпросили нормальную турку и кофемолку у корабельного кока (да-да, у Виталика оказался не только напиток в термосе, но и почти два килограмма этого же зерна в родном бауле!), наварили полный термос кофе и ушли на нижнюю стрелковую палубу.
На нижней стрелковой палубе были установлены четыре станка крупнокалиберных пулеметов, на которых сейчас дежурила пара стрелков. На нас они не обратили абсолютно никакого внимания, что нас полностью устраивало. Мы с Виталиком устроились на одной из лавок рядом с импровизированной пепельницей, которой служило довольно уставшее на вид жестяное ведро с россыпью мелких рыжеватых пятен ржавчины. Так мы и провели почти три часа, болтая обо всем и ни о чем одновременно, пока по громкой связи не прозвучала команда капитана, что корабль начинает снижение, и всем необходимо занять положенные места…
Колона наконец тронулась, и мы двинулись в сторону города Кранц. Из кузова мы видели, как проносится дорога и меняется пейзаж вокруг нас. Архитектура рядом с Королевцем разительно отличалась от петербургской и ещё больше от сибирской. Хоть я в своей прошлой жизни и не бывал в Калининграде, часто слышал, что общая стилистика архитектуры здесь была ближе к европейской стилистике… Так было и здесь — большинство домиков, которые мы оставляли позади, были какими-то картинными, можно сказать, пряничными, словно все они сошли со страниц детских сказок европейских авторов…
Колона армейских машин пронеслась мимо города Кранц, выскочила в пригород, и, проехав от силы еще минут десять, остановилась возле металлического забора с высокими воротами под сварной металлической аркой. Машины не стали заезжать за ворота на территорию, остановившись на обочине дороги и заглушив двигатели. Машин на дороге практически не было, так что до нас быстро начал доноситься шум бьющих в берег морских волн.
— Господа офицеры, выгружаемся! — Раздался над колонной зычный голос Соломатина, явно усиленный магией на основе Воздуха.
Пришлось выбираться из кузова, и хорошо, что мы с Виталиком сели у края борта.
Выбравшись из полумрака кузова, мы оказались возле металлических ворот, рядом с которыми стоял маленький деревянный зеленый грибок с белый горошек. За воротами стояла пара часовых с оружием в руках. Через дорогу за моей спиной раскинулась улица с частными домами.
Перед грибком стояла табличка на высоте человеческого роста «Лагерь спортивного ориентирования 'Эльбрус».