— Я знаю разницу между «хаммером» и мусороуборочной машиной и не собираюсь предлагать вам оказывать услуги такого рода. Мне нужны люди, способные сделать для меня то, что, например, ЦРУ делает для правительства США.
Моторин с удовлетворением отметил, что в глазах бывших спецов появилась заинтересованность. Он подался вперед, положил на стол крупные красивые кисти рук и пристально посмотрел на сидевших перед ним парней, окончательно решая, те ли это люди, которые ему нужны. Он видел, что они молоды, честны, энергичны, но, главное, они штучный товар: уровень их профессионализма гарантировала полученная Моториным информация. Стоило рискнуть.
— Я хочу создать свое собственное разведывательное управление, которое будет заниматься сбором информации, ее защитой и осуществлять спецоперации. Моя фирма нуждается в расширении связей, особенно в поиске зарубежных партнеров. А как показывает практика, прежде чем забираться в постель с новым партнером, следует проверить его контакты. Один мой слишком доверчивый знакомый нашел немецких партнеров, готовых сделать крупные инвестиции в его бизнес, и поехал в Мюнхен для подписания контракта. Фирма оказалась подставой, и он сидел заложником, пока они не перекачали на свой счет всю его наличность. Такие трюки отнюдь не исключение. И фирма, предоставляющая информацию для принятия обоснованных решений, способная вытащить бизнесмена из неприятного положения, будет очень рентабельным предприятием. Работа в моей фирме гарантирует вам достойный уровень жизни. И что наверняка для вас важно, эта деятельность не будет наносить ущерб государству и противоречить вашему кодексу профессиональной чести.
— Серьезно, — сказал Ставр. — Чувствуется, что вопрос глубоко продуман. Что скажешь, Саша?
— Предложение интересное. Но организация такой фирмы недешево обойдется. Нужно специальное оборудование, аппаратура, люди.
— Деньги на старт проекта я найду, — сказал Моторин. — Вы готовы за это взяться?
— Пока нет, — ответил Шуракен. — У нас есть обязательства перед другими людьми, мы должны прежде закончить со своими делами. После этого можно встретиться и поговорить конкретно.
— Когда вы предполагаете освободиться?
— Мы это узнаем в течение недели.
— Давайте сделаем так: через неделю вы сообщите мне о своем принципиальном согласии или отказе. И в течение этого срока я бы хотел иметь с вами связь.
— У меня в лесу телефона нет, — ответил Шура-кен.
— А у меня и дома нет.
Моторин повернулся к стоящей рядом со столом мини-АТС и нажал одну из клавиш. Раздался ответ:
— Слушаю, Тоболов.
— Булат, — сказал Моторин, — зайди ко мне и принеси два мобильных телефона.
— Вообще-то мы у вас пока не работаем, — заметил Ставр.
— Для меня так проще, — ответил Моторин. — Если не договоримся, через неделю вернете.
День был пасмурный и теплый. Мокрый после дождя асфальт парил. Управляемые электроникой ворота «Буржи» бесшумно сомкнулись за кормой «ЗИСа».
— Крутой дядька, — сказал Шуракен. — Может, стоит с ним поработать? Я уже почти все деньги в дом вгрохал, осталась так — мелочовка.
— Американец, о котором я тебе рассказывал, Джек Кейт, сказал мне одну умную мысль: «Разведка — это бизнес, причем один из самых высокооплачиваемых». И он прав, просто мы с тобой еще не привыкли так думать. Надо перестраиваться, — усмехнулся Ставр. — Кстати, мои деньги бабкам перечислили, как положено родственникам, — в рублях по официальному курсу. По нынешним ценам мне это месяца на три на бензин и баб… Идиот!!! — Ставр вдавил педаль тормоза.
Тяжелый «ЗИС» занесло, но Ставру все же удалось удержать его. Машина остановилась, полметра не долетев до человека, неожиданно выскочившего на дорогу. В полном шоке он словно прирос к асфальту.
— У тебя что, здоровья много? — рявкнул в открытое окно Шуракен. — Так я сейчас вылезу, поубавлю.
— Да ладно, не лечи его, Шур. — Ставр завел заглохший двигатель. — Смерть сладка для идиота. Если человек не понимает, что лучше быть в двенадцать дома, чем в одиннадцать — в морге, его не вылечишь.
20
Горизонтальные жалюзи рассекали городской пейзаж на узкие параллельные слайды. Бензиновая гарь застревала в фильтрах кондиционера, поддерживающего в офисе оптимальную температуру и синтетически свежую атмосферу. Был один из первых по-настоящему жарких летних дней. Духота еще не стала привычной, и, войдя в прохладный кабинет, Командор испытал значительное облегчение, но это длилось недолго. Ровно столько, сколько потребовалось, чтобы пройти по мягкому, заглушающему шаги ковру до середины кабинета.