— Постоянно ругаемся, — это сказал Рип, улыбаясь смеющейся Лу.
Лу пояснила:
— Он хочет, чтобы я готовила. — Она расхохоталась.
Рип откликнулся:
— Она учится. Лу похвасталась:
— Я делаю классные тосты и еще могу открывать банки с консервами.
Смех Рипа смешался с ее смехом.
Пес под столом сидел тихо. Эти люди — как-то они решат. Его ведь могут и не спросить.
Эндрю украдкой посмотрел под стол. Может быть, Бадди вернется к нему? Эндрю хотел бы этого. Но он был достаточно умен, чтобы не вытаскивать собаку из укрытия.
Пес, конечно, чувствовал, что его единственной защитой были те двое, которых он выбрал.
Эндрю припомнил времена, когда он был болен, лежал, полумертвый, в одеялах у большого костра и пришли волки. Бадди держал их на расстоянии рычанием и то и дело атаковал их. Он был храбрым псом и умел поступать по своему усмотрению.
Когда Эндрю наконец встал, чтобы уходить, Лу подошла к нему и обняла. Он взглянул на Рипа, который стал близким человеком для его сестры. Рип местный житель. Он любит Лу. Все нормально. Рип пожал Эндрю руку, но не принял его как родственника… пока.
Эндрю, старательно опираясь на трость, направился к ранчо, к большому дому Киперов. В полном одиночестве.
Джоанн не оказалось в ее комнате, Эндрю никак не мог ее найти. Наконец он спросил одну из горничных. Та ответила:
— Надо позвать Клару — она помогала мисс Муррей упаковываться.
Упаковываться? Все внутри Эндрю окаменело. Уехала? Куда же?
Пришла Клара и улыбнулась, когда ее спросили:
— Где мисс Муррей?
— Поехала в гости к другу на Запад, как мне сказали. Она, кажется, говорила с миссис Кипер.
Эндрю ворвался в контору Минны, бросаясь с вопросом к каждому:
— Где мисс Муррей?
Тут появилась сама миссис Кипер и принялась ему объяснять:
— Она уехала к друзьям поиграть в карты. Думаю, это будет турнир по бриджу.
— Где? — это был даже не вопрос, а жесткое требование.
— Я не припомню, чтобы она говорила, где это, но часть ее платьев еще осталась здесь. Она вернется.
— Когда?
— Милый мальчик, я не знаю. Я с ней не говорила. Она только написала записку и уехала. Это произошло так внезапно. Если она решила поспеть на бридж, то это было в последний момент.
— Не оставила ли она записки для меня?
— Нет, насколько мне известно. Вы не посмотрели в своей комнате?
Он вышел, не ответив. Это заставило миссис Кипер загадочно улыбнуться.
В своей комнате Эндрю не нашел записки от Джоанн. Он пришел в ярость — она была его женщина! Как она могла уехать так внезапно? Он все думал об этом, а сам бросался на слуг, убиравших комнаты, и заставлял их обыскивать все корзины для бумаг. Но и там ничего не было.
Роско убеждал Эндрю, глядя на него честными глазами:
— Мы никогда не выбрасываем ничьих записок, даже если они лежат три недели. Мы не касаемся ни записок, ни писем, если они не скомканы, не порваны и не брошены в корзину.
— Вы знаете, куда она уехала?
— Кто?
— Мисс Муррей.
— Ах, эта. Нет. Мы не обратили внимания. Он повернулся и закричал в сторону:
— Эй, Ник!
Ответа не последовало, но кто-то спросил:
— Его нет здесь. Он нужен? И Роско ответил:
— Да. Позови его. — Затем повернулся к Эндрю:
— Если здесь и есть кто-то, кто знает все, то это Ник. Мы поговорим с ним.
И Эндрю сказал — он действительно искренне сказал это:
— Спасибо.
Очевидно, он действительно нуждался в информации.
Вскоре явился заинтригованный и любопытствующий Ник. Эндрю разговаривал с обслугой. Он… он изменился… Раньше он был резок и нетерпелив. И слуги помнили это. Миссис Кипер сказала им, чтобы они помогли выставить его вон. Поэтому Ник был осторожен. Он уже слышал, чего хочет этот путешественник.
— Ник, вы знаете что-нибудь об отъезде мисс Муррей? — спросил Эндрю.
— Она сообщила, что вернется через пару дней. Это все, что мы услышали. Мисс Муррей взяла только два чемодана, но никто из нас не знает, куда она уехала. А вы спрашивали хозяйку?
— Мисс Кипер посоветовала поговорить с вами. Она не знает.
Поведение Эндрю удивило слуг. Они исподтишка изучали его. Он же молчаливо глядел в окно. Потом, после долгой паузы, грустно произнес:
— Женщины странные создания. Мужчины рассмеялись, а одна из женщин надулась и возразила:
— Это мужчины странные, загадили всю землю и хотят сами не знают чего. Эндрю выслушал ее и заметил:
— Может быть, вы и правы.
Все замерли, словно громом пораженные, а потом тихо разошлись по своим делам.
В течение трех дней ожидания Эндрю многое обдумал. Он чувствовал себя беспомощным, будто снова лежал, раздавленный тяжестью убитой лошади.
Все это время Эндрю провел на переднем крыльце дома Киперов в кресле-шезлонге. Оно не было разложено, так что он мог бы увидеть на подъездной дорожке машину Джоанн с большого расстояния.
Зачем он здесь? Почему так взведен этой Джоанн Муррей? Ее образ постоянно возникал в его памяти. Эндрю вспоминал ее серебристый манящий смех. Он видел ее читающей книгу и разочарованно смотрящей на него снизу вверх. Вспоминал, как они гуляли, как ее волосы выбивались из-под полей шляпы. Он видел Джоанн идущей среди кактусов, на фоне низкорослых деревьев. Он видел ее разговаривающей с другими людьми. Он видел соломинки в ее волосах, после того как они любили друг друга на сеновале…
Она прелестна, очаровательна, волшебна!
Почему Джоанн уехала, ничего ему не сказав, даже не оставив записки? Это особенно беспокоило его. Вдруг Эндрю вспомнил, что он сам ушел в городок и не оставил записки для Джоанн. Боже, какой же он дурак! Его собственная глупость стала причиной всех этих терзаний! Джоанн преподала ему отличный урок.
Он такой же, как его отец! Это особенно удручало Эндрю. Если он не хочет быть похожим на отца, то должен научиться общаться с другими людьми. Эндрю не стал просить о помощи, а пошел в дом и нашел библиотеку. Там он отыскал блокнот, карандаш и конверт.
Потом принес все это на крыльцо и снова осмотрел подъездную дорожку. Она была пуста. Правда, рядом с домом садовник подстригал газон, а поблизости резвились собаки.
Эндрю скучал по Бадди…
Он огляделся вокруг и понял, что все вокруг заняты делом. Раньше Эндрю не замечал, что никто без работы не сидел. А он все время бездельничал. Гулял или отдыхал. Он был занят… только самим собой. Эндрю решил написать письмо своему отцу и задать кое-какие вопросы. Как ему лучше устроить свою жизнь? Как приспособиться к этому времени? И еще он написал отцу о Джоанн.
Затем Эндрю порвал письмо и написал только о том, где побывал и что собирается поехать на ежегодную встречу в свою старую школу в Англию.
Интересно, почему теперь он хочет поехать туда?
Некоторое время Эндрю обдумывал это и понял, что школьные уроки истории были единственной ценностью, которую он получил.
Эндрю начал вспоминать, чему еще он учился в английской школе. Хорошие манеры, дисциплина… Его учили быть ответственным.
Внезапно Эндрю понял, каким ослом он был, стараясь привлечь внимание своей матери. Нельзя во всем винить отца. Он сам — тот еще подарок.
Хорошо было бы поехать с Джоанн в Англию на сбор соучеников. Скольких же из них он помнил? Кто из учителей еще работает в школе? Он мог бы по меньшей мере рассказать своим школьным товарищам, где побывал и что видел интересного. Постепенно Эндрю понял, чему его учили. Терпению, вниманию к людям, которых он до сих пор отвергал.
Никто его не отвергал — Эндрю сам не желал сближения с другими мальчиками. Всему виной было его мальчишеское самолюбие. И самолюбие же мешало ему сблизиться с отцом. Вся его жизнь прошла под знаком гордыни. И Эндрю позволил гордыне стать правилом его никчемной жизни. Он лишил себя друзей, отца, настоящего — той реальной жизни, которая кипела вокруг, — он создал свой, параллельный мир из прошлого и пребывал там в одиночестве — в обиде на всех.