– Расскажите покупательнице, как изменится мир, едва она наденет туфли «Апач». Обращайтесь к ней со страниц женских журналов, говорите с ней по радио, призывайте ее… – Голос Руди прервался, веки затрепетали, словно в сладчайший миг любви… – призывайте ее с экрана телевизора. Создайте свой имидж! Создайте женщину, которая носит обувь «Апач» – и к вам придет сокрушительный успех!
Руди умолк и вернулся в свое кресло. Настала очередь Лоры.
– Руди совершенно прав, – подхватила она. – С помощью рекламы вы оставите своих конкурентов далеко позади. Мы собрали некоторые сведения: думаю, они вас заинтересуют. Изучив рынок, мы взяли на себя смелость подсчитать примерное число потенциальных покупателей, незнакомых с вашей продукцией, – результаты удручающие.
– Вы специально изучали наш рынок? – выдохнула пораженная миссис Зелости.
Руди склонил голову. В глазах его светилась рыцарская преданность.
– Потому что мы верим в вашу продукцию, – признался он.
Наступила тишина. Руди почти слышал, как скрипят мозги почтенной пары. Он знал, о чем они думают. Миссис Зелости представляет себя в роли женщины, которая носит обувь «Апач». Мистер Зелости задумался о детях: что, если он оставит им не просто процветающее дело, а целую обувную империю?
Руди улыбнулся. Слишком просто, даже неинтересно. Осталось получить их подписи – и делу конец.
– Мистер и миссис Зелости, мы принесли с собой образец контракта – просто чтобы вы ознакомились с тем, как работает рекламный бизнес. Возможно, вы захотите показать его вашим юристам – но, по совести сказать, контракт чрезвычайно прост, а время – деньги. Вы – опытный бизнесмен: вы, несомненно, разберетесь в условиях контракта и поймете, как выгоден подобный договор для наших клиентов.
Видите ли, когда мы покупаем для вас место в журнале или время на радио, журнал и радиостанция платят нам комиссионные. Так вот, эта сумма включается в ваш счет. Как в турагентстве. Вы оплачиваете процент от стоимости продукции плюс комиссионные. Процент обычный – двадцать пять процентов общей стоимости, не считая расходов на творческое оформление и воспроизведение, составляющих твердую ставку сто восемьдесят долларов в час…
Тем же вкрадчивым голосом Руди вытребовал себе добрых десять процентов комиссионных и отдельный счет за оригинальные идеи – за такие деньги можно было бы нанять сроком на год десяток лучших умов Америки. Бумаги скользнули на стол, мистер Зелости взял их в руки и начал просматривать. Он больше не слушал Руди; тот, не желая терять времени, повернулся к хозяйке дома «Апач».
– Знаете, – проворковал он, обходя стол и приближаясь к ней, – я предполагаю устроить что-то типа кампании Джорджии Холтен. Вы наверняка видели рекламу ее сумочек в журналах – «Вог», «Таун энд Кантри», «Архитектурал Дайджест». Прекрасно сработано. За эту кампанию отвечал я.
В яблочко! Миссис Зелости широко раскрыла глаза.
– Не может быть! – прошептала она.
– Согласен, эта работа далека от совершенства, к тому же она заняла несколько месяцев. Но в конце концов увенчалась успехом. Почему? Думаю, потому что Джорджия Холтен уловила идею кампании и работала со мной в одной команде. А у нее есть вкус, та, знаете ли, утонченность, что редко встречается в наши дни…
Миссис Зелости наклонилась к нему в ожидании нового комплимента. Мистер Зелости недовольно изогнул бровь. Но Руди ожидал подобной реакции; он оторвался от стола и метнулся назад, к Лоре.
– Мы понимаем, что это серьезное решение, – заговорил он, убирая папку в портфель, – и оставляем вас, чтобы вы могли обсудить наше предложение. Но прежде чем уйти, хочу пригласить вас посетить один из наших офисов. У нас вы получите индивидуальный подход, которого так не хватает в крупных агентствах. Мы – не бездушные наемники. Мы искренне желаем вам успеха. И чтобы это доказать, мы готовы провести первую кампанию бесплатно! Вы не будете платить ни за творческое оформление, ни за воспроизведение. Мы готовы работать день и ночь, чтобы обеспечить успех «Обуви «Апач»! Мистер и миссис Зелости, было большим удовольствием…
Владельцы «Обуви «Апач» хотели бы задать еще немало вопросов – но их смутила и обезоружила эта пылкая и, по всей видимости, искренняя речь. Руди поднялся, и они встали вслед за ним. Рукопожатия… обещания скоро, очень скоро позвонить… и пять минут спустя Руди и Лора были уже на улице.
Руди нацепил темные очки и сел за руль. Лора устроилась рядом, поджав под себя ногу, так что ее круглое колено касалось его бедра.
– Что это ты нес насчет женщины всеобщей мечты?
– Понравилось? – Руди ухмыльнулся и подмигнул, хотя за темными очками этого было и не видно.
– По-моему, глупо, Руди. Как мы теперь дадим задний ход?
– Не знаю. Может быть, и никак. – Он рассмеялся и потрепал ее по подбородку. – Расслабься. Будет им женщина мечты. Не забудь предупредить Сэма, что первую кампанию мы проведем по как можно более низкой себестоимости.
– Руди, деньги еще не у тебя в кармане. Не думаешь, что мы опозоримся? Боюсь, на создание рекламного образа наших силенок не хватит.
Руди расхохотался.
– Наших силенок хватит на все. Мы им такой рекламный образ закатим! Миссис Зелости удар хватит от восторга.
– Ой, не верится!
– «И не будь неверующим, а будь верующим!» – продекламировал Руди и снова расхохотался. «Ягуар» взревел и выехал на шоссе.
Перед съездом на аллею Робертсона Лора вспомнила, о чем хотела спросить Руди.
– Я не знала, что ты делал рекламу Джорджии Холтен.
– Я ее и не делал. Но им-то откуда знать? Не станут же они проверять. А если и станут… – Он пожал плечами. – Черт возьми, половина удовольствия от этой работы – в складном и убедительном вранье. Верно?
Лора не ответила. Она и не вслушивалась в его слова – слушала только довольный раскатистый смех. Арендованный «Ягуар» съехал с шоссе. Руди и Лора возвращались домой.
Глава 7
Гостиничный номер, словно кокон, надежно защищал постояльцев от внешнего мира. Тройные оконные рамы не пропускали ни одного звука с улиц Лос-Анджелеса; тяжелые драпировки преграждали путь лучам яркого калифорнийского солнца. Ничто здесь не раздражало, не мешало заснуть. Однако Дейни этой ночью не сомкнула глаз.
Путаясь в длинной ночной рубашке, она повернулась на бок и взглянула на светящийся циферблат дорожных часов. В узоре пятен на их черепаховой крышке воспаленным глазам Дейни чудились какие-то зловещие фигуры. На миг ее охватила безумная уверенность: стоит защелкнуть крышку – и времени не станет, а она с часами вместе провалится в другое измерение, в какую-нибудь Сумеречную зону. Неплохая мысль. Все лучше, чем то, что происходит с ней сейчас.
Дейни почувствовала, что снова начинает дрожать. Слезы навернулись на глаза. Холодные щупальца депрессии сжали душу в любовном объятии, круша все ее надежды.
Помоги ей Боже, сегодня у нее юбилей. Полгода без работы. Сто восемьдесят дней назад она позволила злости на Сида взять верх над здравым смыслом. Она оставила место вице-президента в процветающем агентстве. Шесть месяцев назад она вспомнила увещевания Блейка, пожертвовала успехом ради своей чести и достоинства – и куда же это ее привело? В Нью-Йорке – ни одной вакансии. О Чикаго и говорить нечего. Даже родной Сан-Франциско закрыл перед ней двери крепче, чем ворота тюрьмы перед заключенным.
Разумеется, она обзвонила всех друзей. Друзья сочувствовали, обещали помочь, чем только могут, жалели, что у них нет для нее подходящих мест… Еще бы: ведь на подходящих для Дейни местах сидели они сами!
Естественно, она встречалась с директорами и управляющими агентств. Первые несколько недель Дейни не беспокоилась: встречи неизменно заканчивались на высокой ноте. Собеседник входил в положение и обещал приискать для нее место. Просто дождаться не мог, когда же мисс Кортленд приступит к работе.