Перелив собранную воду из фляги в котелок, я поставил его на камни над костерком. Следовало прокипятить, прежде чем пить, другой воды у нас все равно больше нет и взять, кроме как из лужи, негде.
К утру, Наю перестала бить дрожь, а температура спала. Девочка спокойно уснула, и я не стал ее будить. Самое главное мы сделали — добыли камни. А вот торопиться куда-то идти, сразу после дождя, не имело смысла. Сейчас все тропинки и дороги превратились в непролазное болото учитывая липкое качество местного чернозема. Дождь не закончился, но это был уже вовсе не ливень, а так, мелкое недоразумение. Подождем хотя бы до полудня, может совсем прекратится и погода изменится. До начала осени еще три декады.
Через пару часов Ная проснулась.
— Как себя чувствуешь?
— Хорошо, — бодро ответила сестренка. — Ничего не болит. Пить очень хочется.
— Вот и хорошо, что все обошлось, — я протянул Нае фляжку, в которую перелил остывшую кипяченую воду. — Вот, пей. Ты наверняка очень голодная?
— Угу. — Ная убрала ото рта горлышко фляжки. — Что угодно сейчас съем. А там дождь уже кончился?
— Да, почти, немного капает.
— Хочу поскорей вернуться. Страшно здесь.
— Не бойся, задерживаться просто так не станем, я тоже очень хочу вернуться поскорей. Все-таки в городе спокойней.
На наше счастье, после полудня показалось солнце и холмистую долину заволокло туманом, который продержался очень недолго из-за порывистого ветра. Я подумал, раз уж у меня появилась способность видеть в темноте, а не использовать ли мне ее для того, чтобы идти по дороге ночью. Ведь для нас это огромное преимущество. В темноте больше шансов укрыться от недоброжелателей. Насколько я знал, опасных хищников в этих краях не водится. Есть твари чем-то похожие на куниц, шкурками которых торговали в охотничьем ряду, но такие мелкие существа для людей не опасны. Волков и медведей в этих краях нет. А вот людей полно, вот кого, в действительности, стоит бояться одиноким путникам на большой дороге.
Отправились в путь ближе к вечеру. Дорога конечно просохнуть не успела, но мы держались обочины, что поросла травой; ноги, конечно промочили насквозь, но что делать. Пока двигаемся, все будет в порядке. Если остановимся на привал, то снимем башмаки и просушим ноги, чтобы действительно не простудиться. Пока было светло, меня вела Ная. С наступлением сумерек, мы сделали небольшой привал, я скормил сестренке последнюю лепешку. Из съестных запасов у нас осталось еще грамм сто крупы, из которой можно сварить кашу, но это мы сделаем утром. А пока, как только стемнело полностью, я водрузил Наю на спину, она обхватила меня руками за шею, а ногами за талию. Я подпер ее посохом ниже спины и уверенно зашагал по обочине дороги. Видел я в темноте великолепно, мог разглядеть каждую травинку, каждый камушек или кочку.
— Тебе не тяжело, — вдруг спросила сестренка, дыша мне прямо в ухо.
— Нормально, справлюсь.
— А как ты идешь без своего посоха?
— Я край дороги ногами чувствую, не волнуйся. Ночью идти намного безопасней. Разбойники по ночам не шастают. Мы же не хотим попасть в лапы разбойникам?
— Ой! Нет, я не хочу!
— Тогда сиди тихо и прислушивайся вокруг, вдруг что услышишь. И не болтай лишнего, чтобы нас никто не услышал.
Я думал, что будет трудней. Все-таки тело Ардума казалось еще очень слабым. Но вопреки опасениям, я почти без остановки протопал всю ночь волоча на себе и тяжелую сумку с камнями и Наю. Но каким-то чудом мне удалось поймать нужный ритм и уверенно шагать, то и дело оглядываясь по сторонам, радуясь тому, что могу во всех подробностях осмотреть окружающий меня мир. Пусть сотканный из мрака, пусть в серых красках. А то, я уже готов был отчаяться. Но теперь вместо отчаянья меня переполняла радость, даже восторг. Пусть и с таким ограниченным, но в то же время уникальным зрением, я смогу больше заработать нам на жизнь. Смогу выполнять какую-то сложную работу, ту, которая мне недоступна днем.
Правду сказать, с такой способностью в голову приходят мысли о гильдии воров. Но я никогда не жаловал криминал. Одно дело тихонько тырить по мелочи, не привлекая внимания, и совсем другое — окунуться в криминальное общество, которое как правило всегда живет по своим законам. Нет уж. Если, когда и воспользуюсь способностью для того, чтобы что-то стырить, то это будет самый крайний случай, когда других вариантов, чтобы выжить, просто не останется.