Чавкая в грязи по размытым дорогам, мы добрались до города только через два дня. Грязные уставшие, голодные, мы прошли через городские ворота сразу после того как их открыли, прибившись к обозу из предместья.
Весь день отмывались, стирались, латали одежду. Я не пожадничал, потратил пять монет на обед в трактире. Прикупил еще продуктов и позволил нам еще один день полноценного отдыха, и только на следующий день вновь пошел на рынок уже с новым точильным камнем, ради которого и было затеяно все это дальнее путешествие.
Что интересно, на рынке меня ждали с нетерпением. Собираясь в путь, я предупредил мясника, что отправляюсь за камнями, вот он всем и говорил, что я не просто пропал, а ушел по делу. Вот после возвращения ко мне и потянулись разные люди, под предлогом заточки ножей спрашивали о том, что мы видели за городом, какие деревни и хутора проходили. Я переадресовывал все вопросы Нае, в конечном счете, действительно все подробности, видела только она. Ну а эта стрекоза, очень умело строила глазки, артистично вздыхала, играла эмоциями на лице, в красках описывая наше путешествие.
Мы договорились, что она не будет рассказывать о том, что обратно мы шли по ночам. Люди могут заподозрить неладное, незачем мне лишнее внимание. После получения подарка от неизвестного мне божества, мои глаза стали очень чувствительны к свету. Когда вокруг нет ни одного источника света, я на коне, но стоит вспыхнуть рядом хоть искорке, то для меня это как горсть соли в глаза. Поэтому пришлось повязывать на глаза повязку из грубой ткани, через переплетение нитей которой оказалось видно намного лучше, чем без нее. Вот такая оптическая хитрость…
За время путешествия руки неплохо зажили, сошли мозоли, царапины. Теперь работать стало значительно легче. Тем более, что новый камень позволял чуть увеличить прикладываемую силу, когда обрабатываю плоскость ножей. Он был заметно больше того огрызка, что мне достался от мастера раз в пять и вряд ли этот камень развалится у меня под руками.
Обретя немного уверенности, я теперь каждое утро начинаю с разминки. Ничего особенного, простые упражнения, приседания, отжимания, чуточку усиленная утренняя зарядка. Я твердо решил, что мне надо улучшить физическую форму. Повторения той истории, когда меня избили и обобрали совсем не хотелось. Не хотелось быть слабым. Я взял на себя ответственность за малышку Наю. Она мне тоже очень помогает, но я старше и должен быть сильней, чтобы суметь ее защитить.
До конца декады мы работали без приключений. В храмовый день, как и положено, посетили проповедь на центральной площади, но не стали дожидаться ее окончания и ушли пораньше, а когда возвращались обратно, как всегда окольными тропками, на нас напали. Самое удивительное, что я это узнал заранее. Сознание словно завибрировало, создавая перед моим внутренним взором размытые силуэты. Эдакий примитивный мультфильм. Неясные тени уплотнялись, увеличивались превращаясь в фигуры людей, а вот и слышимый топот бегущих за нами. Слух и обоняние обострились неимоверно! Я даже уловил тяжелый запах давно немытых тел. Времени осмысливать происходящее просто не было. Прятаться негде. Глухой переулок: окна закрыты ставнями, на калитках и дверях замки. Все на проповеди. Я молча задвинул девочку за спину слегка прижимая ее к ближайшей стене и сильнее стиснул посох. И вот запыхавшаяся от бега знакомая шайка моих прежних обидчиков с победным ревом толкаясь и мешая друг другу кинулась на нас. Всего их было пятеро и все они умерли. У меня выбора не было. Со спины меня обнимала маленькая девочка, а передо мной куражилась шайка отмороженных беспризорников, размахивающая колюще — режущими предметами. Я не дал им ни малейшего шанса. Опомнился, когда ударом посоха добил последнего, размозжив ему череп. Ная так и продержалась всю схватку обхватывая меня ручонками и уткнувшись лицом в спину. Я поспешил увести ее от этого кровавого зрелища и только когда мы отошли на довольно приличное расстояние, она расцепила свои объятья и тут нас отпустило. Мы, пошатываясь от пережитого, тихонько двинулись к своему жилищу. Сзади раздались крики. Не обращая на них внимания, я по ходу нашего движения шоркал в придорожной пыли посохом затирая следы крови на нем. Слава всем богам, старым и новым — на улице никого не встретили!
Ная, как-то, попросила купить ей крючок и моток белых ниток.
— Хочешь что-то сшить?