Четвертым оказался… кто бы сомневался?
— Сиг Джеграм-Зул, — произнес мой супруг. — С ним ты уже знакома.
— О да! — и мстительно сощурила свои глаза, слега оскалившись. — Знакома, еще бы… совести у него нет!
И такая тишина образовалась после моей вспышки, которая была всего лишь отголоском того страха, что я испытала от посещения вместе с этим бессовестным «другом» незабываемого лифта на этом самом звездолете.
— П-почему совести нет? — подал голос Цербер, не посмев открыть лицо.
— У вас спросить надо. Вы зачем меня на атомы распылили, а? Я между прочим голос из-за вас сорвала…
— А я слух едва не потерял, — дрогнул мужчина и отступил на шаг.
Позади раздался громкий шепот джерга:
— Ты что-нибудь понимаешь?
— Нет, — так же тихо буркнул в ответ Дамьян, и вдруг притянул меня к себе, погладил по голове и ласково так произнес: — Огнеда, радость моя, прости ты его, неразумного… что бы мой друг Церб… эм, — запнулся, хмыкнул и продолжил, — что бы он не натворил.
— Ладно, прощаю, — и протянула с улыбкой свою лапку, которую тут же схватил Цербер и затряс что было сил.
— А ты что, ему прикасаться к ней разрешал? — снова раздался громкий шепот из-за спины, заставивший замереть Цербера, затем резко спрятать свои руки за спиной.
— Та-а-ак… я чего-то не знаю, верно? — обманчиво мягко произнес Дамьян, и встал напротив того, кто согласился быть моим другом.
— Вы наделили меня определенными полномочиями…. - начал было оправдываться мой охранник, но Дамьян хмыкнул и махнул рукой.
— Не бери в голову. Спасибо за отличную работу, Цер. Я знаю, что в трудную минуту могу доверить тебе самую дорогую для меня и единственную, мою сиану. А ты, брат, — повернулся он к джергу, который тоже снял маску и смотрел на нас хитрым взглядом, даже не стараясь спрятать ухмылку, — ну ты…
Умолк, вдох-выдох, и недовольно буркнул:
— С тобой все ясно. Мы сегодня обедать будем или нет?
Обед проходил в соседней каюте, довольно просторной и светлой. Стол оказался круглым, что было довольно необычно, но удобно. Его столешница выполнена была из какого-то единого цельного куска камня, отполированного так, что поверхность светилась. Форма стола позволяла всем видеть друг друга и свободно общаться между собой. Блюда отличались необычайным разнообразием, и что интересно, оказались для меня абсолютно новым впечатлением о традиционной кухне дерадмиинов.
Пока я пыталась понять, что выбрать из мясного, мужчины уже смело наложили в свои тарелки как можно больше еды. Дамьян впрочем не стал долго ждать моего решения, и тоже сложил на большое блюдо, что выполняло роль тарелки, понемногу и в то же время всего-всего.
— Я столько не съем, — в ужасе воскликнула, алчно взирая на пищу. — А может… и съем. Ужас.
Мужчины с интересом следили за мною, причем все, не забывая утолять свой голод пищей, немного смущая меня своим вниманием.
И вот когда я отрезала ножом небольшой кусок какого-то яркого мяса, по запаху напоминающее хорошо прожаренный стейк, кто-то из близнецов вдруг спросил у Дамьяна:
— Мой хэйдар, могу я у вас просить разрешение на… двадцать слов к вашей сиане?
В ожидании ответа моего супруга, я закинула в рот мясной кусочек и начала… таять. Невероятно! Это… да за такое мясо я готова…м-м-м… чего я только бы не сделала. Закрыла глаза и тщательно, стараясь не потерять ни одной нотки вкуса, прожевала, проглотила и открыла глаза, чтобы тут же ойкнуть. На меня смотрели шесть пар глаз, причем те, что были чаще всего черными, сейчас вдруг стали краснеть, а те… в общем остальные, они светиться начали. Мама! На нервах, я схватила столовые приборы и начала яростно пилить следующие кусочки, причем много… Блин, я так не могу! Со стуком положила вилку и нож по обе стороны от тарелища, глядя прямо в глаза Дамьяну,
— Приятного аппетита, — обвела всех тоже строгим взглядом и добавила, — всем!
Мужчины наконец перестали пялиться на меня, а Дамьян расслабился и улыбнулся так тепло и любяще, что я тоже перестала хмуриться и улыбнулась.
Надо отметить, что все расселись таким образом, что по обе стороны от меня оказались пустые места, а мой муж находился прямо напротив меня, справа от него джерг, слева Цербер, а остальные… собственно уже не важно. Я не стала допытываться, отчего соседние стулья свободны, подумав, что так может у них принято. Вернувшись к еде, едва не подавилась, когда Дамьян ответил на ранее заданный вопрос:
— Десять.
— Но это мало! Я же хотел расспросить о землянках.
— Прояви изобретательность… десять! — как отрезал, бросив в меня очередной теплый взгляд с хитринкой.