— Угу, подчиняться неприятно… и не трогайте меня своими руками.
— Что? — зашипел куратор.
Передернула плечами.
— Неприятно.
— Огни!
— И имя мое не сокращайте!
— Что, тоже не приятно? — огрызнулся мужчина, но руки от плеч убрал. — Принеси воды, чего ты стоишь как истукан, — рявкнул он на цербера, а мне за него обидно стало.
— Не кричите на Цербера! Это… неприятно.
— Кому? — рыкнул куратор, подскочив с места.
— Ему неприятно. Мне-то все равно.
— Что с тобой? Ты какая-то странная!
— А мы с вами на «ты» не переходили еще. И из одного бокала тоже не пили, — проворчала я, устраивая руку поудобнее. Потом вдруг зевнула, и добавила: — И не шумите здесь, не дома.
— Сиана, вы забываетесь! — гневно и несколько обескуражено произнес куратор, а мой страж отмороженный скрылся в ванной.
— Я тоже на память не жалуюсь, — позевывая, возразила из вредности. — Хотя могу забыть, что брала у вас деньги. И это будет приятно-о-оууу…
Прикрывая здоровой ладошкой рот, наблюдала за вытянувшимся лицом куратора.
— Что вы принимали? — вдруг спросил мужчина и подсел ко мне, потянувшись к моему лицу.
— О, только не надо снова меня трогать, — недовольно скривилась в ответ.
— Я еще и не начинал, — фыркнул в ответ куратор, и приложил руку в перчатке к моему лбу.
— Это правильно, и не надо… начинать, — глаза стали сами собой закрываться, и только упорная мысль стучала в висках, требуя быть озвученной. — И кстати, эта ваша инструкция… э-э-э… она… шедевр идиотизма.
Звук рычания, наполненного блаженными нотами чужого возмущения, убаюкали меня и я заснула.
А потом был сон… или нет. Не сон? И все же, наверное, такое могло только присниться. Кровь с моей руки смывал лично куратор, а рядом стоящий Цер, упорно сверля стену взглядом, все время лил воду, причем мимо, не попадая в подставленную емкость у дивана. Видимо его хэйдару не понравилось, что очередная порция воды досталась его кителю, и тихим рыком расстроенный Цер был отправлен на тренировку с огневиками отрабатывать реакцию на защиту.
Эр-Гро скинул китель, оставшись в темной рубашке, закатал рукава. Маски на лице как не бывало. Наклонился надо мною и вдруг подхватил на руки, направившись в спальню. Уложив поверх покрывала на постель, убрал волосы с моего лица, и склонился, коснувшись дыханием моей щеки.
— Огни, девочка, что ты со мною делаешь? — хриплый стон и холодные, чуть жесткие губы прикасаются к моим губам. И болезненный жар покидает мое тело, блаженная, приятная прохлада растекается по венам, расслабляя.
Поцелуй был осторожным, недолгим, однако мужчина как-то тяжело задышал. Уперевшись руками по обе стороны от моей головы, уперся головой в верхнюю декольтированную часть груди, словно успокаиваясь, и я вздрогнула от неожиданности, когда его губы прочертили дорожку чуть выше топика.
— Какой странный сон, — пробормотала я вслух, отталкивая мужчину от себя. Он резко вскинул голову, всматриваясь в мои закрытые глаза. Затем поднялся, вышел из спальни, но ненадолго. Вернулся и сел рядом. Взял мою руку и начал ее разглядывать. Что уж он там рассмотрел и понял, я уже не видела, только слышала его гневное:
— Ты удалила свой чит-код?! Зачем?!! Хотя…
Оздоровительный сон свалил меня в неподходящий момент, не позволив дослушать то, что бубнил мужчина после многозначительного «хотя».
Очнулась из-за какого-то навязчивого сладко-приторного запаха, который раздражал, заставлял морщиться и просто вынуждал открыть глаза, чтобы узнать, что это за гадость так воняет. Приоткрыла веки, осмотрелась, вроде бы у себя, в смысле — в своем жилблоке. Чуть повернула голову и обнаружила на тумбочке огромный букет необычных цветов — фиолетовых, с волнистыми краями и вытянутыми в форме капли, а на каждом вытянутом усике сверкало по маленькой белоснежной жемчужинке! Очень красивый букет, но с таким навязчивым запахом, от которого начало щекотать в носу и першить в горле. Приподнялась, опираясь на одну руку, чуть откинула одеяло в сторону и удивленно воззрилась на то, что было на мне надето, а именно на нечто тонкое и шелковое, длиной до колен и на узких лямках. Странно…
Я не помню, чтобы перед тем как лечь в постель, переодевалась, да и само действие по укладыванию себя спать тоже не помню. Прикоснулась к тончайшей ткани, ощущая ее приятную гладкость, как вдруг задела другой рукой одеяло. Поморщилась от боли и не менее удивленно стала разглядывать больную кисть. Вся ладонь была словно в каком-то клее измазана, потрогала другой рукой — похоже на что-то мягкое, упругое. Это такая повязка, что ли? И кто мне ее накладывал? У меня в медбоксе нет такого средства…