Тоже закрыла глаза, прислушиваясь к ощущениям. Неприязни не было, как ни странно. Ну, завис мужик, все еще не отпускает… ох, теперь еще и слегка сжимать начал… нет, разжал, опять сжимает… и что-то такое горячее в груди стало рождаться, словно кровь нагрелась.
— Боюсь, что так ничего не выйдет, — вдруг проговорил Дамьян, и я открыла глаза.
Я даже не успела удивиться в очередной раз, как меня подхватили под колени и подняли на руки.
Не обращая внимания на мой вскрик, мужчина пронес меня до кровати и осторожно уложил поверх покрывала. Мамочки!! Затем вынул из кармана кителя черную ленту и наклонился ко мне с таким решительным лицом, что я, честно говоря, перепугалась и отползла подальше.
— Огни! Вернись назад, — требовательно рыкнул мужчина, расстегивая китель и снимая его.
— Вы! Что вы делаете?! Это уже не медитация!
Он остановился, выгнув бровь, посмотрел внимательно на меня, затем вдруг улыбнулся, заставив снова дрожать, и тихо промурлыкал:
— И на что это по-твоему похоже?
— Это… это… слишком! Мы так не договаривались! Я… вы… — у меня не хватало слов, чтобы выразить всю степень своего возмущения.
— Огни, радость моя, успокойся. Все что от тебя требуется, просто лежать спокойно, и коли ты все время игнорируешь мое требование не открывать глаза, я решил просто завязать тебе их вот этой лентой. А на постели можно расслабиться быстрее, чем стоя… Хотя стоя тоже можно было бы попробовать, но ты еще не готова к такому.
Потрясла головой, чувствуя, что закипаю.
— Вы же говорили, что медитация — это не физический акт… помните?!
— Конечно, — и вдруг одним резким движением скинул с себя рубашку, и все слова возражения просто застряли в горле.
Губы мои задрожали, на глаза навернулись слезы, и я вдруг выпалила:
— Бедненький, это же, наверное, было очень больно!
— Что? — Дамьян замер на полпути ко мне.
Посмотрел на свой торс, который светился легкой синевой, а вот кубики пресса, грудь и шея оплеталась красными полосками, образуя странный рисунок. Все вместе выглядело так, словно над телом долго и упорно измывались сумасшедшие художники, выжигая орнамент.
— А-а-а, это… ничего страшного. Не бери в голову, — возразил мужчина, и крадущейся походкой двинулся вокруг кровати, все ближе и ближе ко мне.
Я же, как завороженная, изучала странные рисунки, немного отвлеклась от куратора, и потому, должно быть, его быстрый бросок в мою сторону оказался для меня неожиданным. Взвизгнув, попыталась оттолкнуть его мощное тело, но вынуждена была замереть, так как от его телодвижений халат слетел с меня, повиснув на талии. Оказавшись прижатой оголенной грудью к его телу, затаила дыхание, зажмурилась и…
— Огни, не бойся меня. Я не причиню тебе боли. Но для медитации лучше будет, если наши тела будут соприкасаться.
Я приоткрыла чуточку глазки, что бы увидеть, как на лицо опускает черная лента.
— И эта часть одежды тебе сейчас тоже не нужна.
С этими словами с меня сняли пеньюар, оставив практически в одних плавочках. Мама! Я быстро сложила руки на груди, прикрываясь ладошками, и застучала зубами.
— Кто тебя так напугал, милая? — прошептал на ушко мужчина, и отодвинулся.
Я услышала, как он зашелестел одеждой, и поняла, что снимает с себя брюки, затем услышала, как его ботинки упали на пол.
Промолчала, не желая еще больше настраивать куратора против Лима, только зубы сжала крепче.
— Сейчас мы просто полежим рядом, — и меня сграбастали сильные руки, прижали к теплому телу спиной, а его руки легли поверх моих и замерли.
— Слушай мой голос…
— И все же, не думаю, что ваше поведение правильное, — рискнула возразить, и постаралась отодвинуться. — И вообще, я — против. И у вас через час тренировка, вернее, уже меньше, чем через час. А я есть хочу. Правда.
— Тихо, — шикнули мне в макушку, крепче сжимая руки. — Ты меня сбиваешь.
— У нас медитации проходят несколько иначе. И вообще, все это выглядит, знаете как?
Мне было стыдно, но в то же время, больше пугало другое — в его объятиях сейчас чувствовала себя словно в родных руках, и мне становится тепло и уютно. Дамьян не предпринимал никаких поползновений, не лапал, не лез с поцелуями, как это делал в свое время Лим, и даже не шевелился.
— И как это выглядит, по-твоему? — хрипло, напряженно спросил мужчина, утыкаясь носом в мои волосы. Я это очень отчетливо ощутила, так как он еще и вдохнул воздух в себя.
— Хм, больше похоже на совращение, — пробурчала, и прикусила язык.
— Огни, — еще более хрипло прошептал мне на ушко Дамьян, — ты меня просто искушаешь — показать тебе разницу между совращением и обычным объятием.