— Знаю.
Ной кивнул на экран.
— Тогда почему в этом файле указано, что список подозреваемых уже полон? У меня создается впечатление, что они бессильны что-либо сделать, Энн. Неведомый поджигатель отлично знает об этом и продолжает безнаказанно устраивать пожары.
Энн попыталась поставить себя в положение Росса.
— Может быть, он просто не хочет излишне волновать меня? Я и так была напугана до полусмерти!
— Была? Лейверти, рано говорить в прошедшем времени. Мы и сегодня не можем чувствовать себя в безопасности. Ведь этот мерзавец на свободе. Пока никто даже не напал на его след. А он подбирается к тебе!
— Ты что-то имеешь против Росса?
Ной промолчал, но Энн заметила какое-то смятение в его глазах. Она тронула его за руку.
— Сегодня мне надо повидаться с Россом. Он хочет поговорить о том, что делать с домом после реконструкции. Во время разговора я спрошу его и о расследовании. Не сомневаюсь, что он молчит, щадя меня.
— Если я тебя правильно понял, дом будет продаваться?
— Скорее всего, нет. Вчера на балу Росс сказал, что пришел прямо оттуда. Говорил, что долго бродил по всем комнатам, терзаясь ностальгией, которую был не в силах побороть. И под конец сказал, что поскольку дом принадлежал маме еще до их брака, то он должен его у меня выкупить.
— И въехать назад?
— Этого не знаю. Как и того, что он намерен делать сейчас. Правда, не так давно он обмолвился, что хотел бы поехать в отпуск. Куда-нибудь на безлюдный остров. Месяцев на семь.
Энн замолчала, заметив, что Ной ее не слушает, а стоит глубоко погруженный в собственные мысли, и попыталась переменить тему.
— Знаешь, что я придумала? Мы сейчас разденемся догола и займемся сумасшедшим, диким сексом прямо здесь, на этом полу.
Ной бросил на нее пронзительный взгляд и задумчиво сказал:
— Энн, позволь лучше мне пойти на встречу с Россом. А ты пока займешься своей работой. Ведь тебе предстоит создать большой фотоальбом по Калифорнии. Времени же отпущено в обрез. Кроме того, мне надо обсудить с ним и его людьми все детали подсоединения департамента противопожарной охраны к городской компьютерной сети.
— Боже мой, ты не слышал ни слова из того, что я только что сказала! — рассмеялась Энн.
— Разве? Ах да! Действительно!
Ной снова взял ее за руку и усадил к себе на колени. Заигравшая было в уголках его губ нежная улыбка сменилась грубоватой усмешкой. Просунув ладонь под тенниску девушки, он погладил своими грубоватыми пальцами ее грудь.
— Я начну тебя соблазнять, как только вернусь от Росса. Прямо на этом столе.
Последовал долгий, страстный поцелуй. С трудом заставив себя оторваться от ее губ, Ной пересадил Энн на стоявший рядом стул. Затем встал и, насвистывал какую-то популярную мелодию, вышел из кабинета…
Лишь на улице Энн вдруг сообразила, что было воскресенье. Значит, Ной не сможет встретиться ни с кем из сотрудников Росса. Никто из них, как правило, в выходные дни не работал.
Следующие несколько часов Энн работала с фотокамерой. За ней увязался Мартин, и они вместе снимали утесы. Лето было на исходе. Солнце уже не палило, не стояло большую часть дня прямо над головой. Свет был мягким и как нельзя лучше благоприятствовал съемкам.
Мартин расположился поодаль и любовался океаном. Энн оглянулась на него.
— Мартин, а где все-таки может быть Джерри?
Тот не ответил. Энн опустила камеру и подошла к нему.
— Ной, Розмари, Эд и я очень беспокоимся за него… Он ведь еще совсем мальчик, как и ты, и ничего дурного не сделал. А потому заслуживает того, чтобы жить дома под одной крышей со всеми нами.
Мартин уставился в землю и пробормотал:
— Я не знаю, где он может быть…
Жизненный опыт давно научил Энн узнавать ложь. И она поняла: Мартин что-то скрывает.
— Я думаю, что ты говоришь неправду, — очень мягко сказала она. — Но насильно выпытывать у тебя ничего не хочу. Тем более что ты, видимо, связан словом, а хранить тайну, доверенную другом, дело святое.
Мартин с благодарностью посмотрел на Энн.
Она поняла, что затронула нужную струну, и сказала:
— Я очень беспокоюсь за него, Мартин. Если ты увидишь Джерри, то скажи, что мой дом — свободен. Он всегда сможет при нужде им воспользоваться и будет там в полной безопасности.
— Если я, конечно, увижу его… — ответил Мартин, смотря через плечо Энн на океан.
— Хорошо.
Энн поняла, что ее слова непременно дойдут до Джерри. Поэтому на всякий случай надо будет оставить в доме спальный мешок и подушку.
Когда через несколько минут они вошли в кухню, чтобы пообедать, то застали Эда в совершеннейшей панике.
— Что случилось? — спросила Энн, видя, как повар возбужденно носится по кухне, гремя кастрюлями, тарелками и поминутно выглядывая в коридор, при этом каждый раз с грохотом захлопывая дверь.
Услышав вопрос Энн, он остановился и воздел руки к потолку.
— Лучше спросите, что здесь еще не случилось! На этой неделе мальчики должны участвовать в волейбольном турнире, а спортивная одежда для них все еще не выстирана. Дальше. Я купил на ужин индейку. На завтрак же у меня ничего нет. И никто не хочет взять на себя труд убрать в доме. А я даже не имею времени, чтобы отругать за это прислугу! — Он сделал паузу и, взглянув на Энн, хлопнул себя ладонью по лбу: — Боже мой, извините, вы о чем-то хотите спросить?
— Где Розмари?
— В постели. Ной в городе. А мне нужна помощь. Вы явились очень даже кстати!
И Эд вручил ошарашенной Энн большую корзину с грязным бельем. Для последней это было тем более неприятным сюрпризом, потому что она предпочитала пользоваться прачечной.
— Но, Эд! — пробормотала Энн. — Я не умею стирать!
— Вам поможет Мартин. А сейчас, оставьте меня, ради Бога, в покое! Я занят по горло!
— Эд, но я честное слово не знаю, как это…
— Энн, умоляю вас! Ну, попробуйте! Ради меня!
И он пошел к плите. Энн бросила умоляющий взгляд на Мартина, который лишь пожал плечами. Вдвоем они опрокинули корзину в стиральную машину и включили ее…
Ближе к вечеру Ной вернулся в Тэйлор-Хаус. Единственное, чего ему в ту минуту хотелось, так это остаться одному и думать, думать, думать… Росс встретил его в своем офисе, и проблемы, которые они там обсуждали, вызвали у Ноя жесточайшую головную боль. Кроме того, Розмари не вставала с постели. За ней требовался постоянный уход. От Джерри тоже не было никаких вестей, хотя Ной обыскал не только территорию приюта, но и все окрестности.
Войдя в кабинет, Ной неожиданно увидел Энн, восседавшую в его кресле. Он остановился как вкопанный.
Глаза Энн светились радостью и теплом. Секунду назад Ной хотел остаться наедине с собой, но сейчас уже не мог понять, как подобная глупая идея могла прийти ему в голову. Он улыбнулся и поспешил к Энн, неловко перешагивая через горы книг, связки блокнотов и всякого бумажного мусора.
— Привет, — сказал Ной, продолжая счастливо улыбаться.
— Привет, — также односложно ответила Энн, поднимаясь ему навстречу.
Ной понимал, что должен бы возмутиться непрошеным вторжением Энн в его кабинет, но, взглянув на нее, растаял. Он повернулся, запер дверь на ключ и, схватив девушку в охапку, прижал к себе.
— Что ты делаешь? — прошептала она.
— Благодарю Господа нашего за то, что в свое время купил на рынке великолепный ковер, который лежит сейчас под моим огромным письменным столом.
— При чем здесь ковер и письменный стол?
— Весь сегодняшний день я провел, неустанно думая о твоем утреннем предложении. И в конце концов чуть не сошел с ума от этих мыслей, от предвкушения дикой, страстной любви на этом ковре под письменным столом, которую ты мне обещала.
Он упал на колени, увлекая за собой Энн.
— И что же теперь, Ной? — шепотом спросила она, положив ладонь ему на грудь.
Вместо ответа Ной взял ее ладонь и опустил ниже, к сильно выступающему месту.
— О, — вздохнула Энн, крепко сжимая его затвердевшую плоть. — А если кто войдет? Ах… Будь что будет…