— Что ты делаешь? — спросил Ной.
— Зашиваю дыру на любимой рубашке Мартина. Он порвал ее во время игры.
— Энн… Но ведь это… смешно!
— Нисколько.
— Нет, смешно!
Черт побери, чего он ожидал от Энн после того, как столь мерзко обошелся с ней накануне! Однако Ной все еще до конца не разобрался в своих чувствах. А потому несколько растерялся и, желая скрыть неловкость, сказал нечто совсем несуразное:
— Ты думала.
— Невероятное открытие! Откуда ты знаешь, если не умеешь читать чужие мысли?
Так, он заслужил это! Энн помолчала несколько секунд и сказала, не поднимая головы:
— Уходи отсюда, Ной.
Его вдруг охватил какой-то непонятный страх. Не зная, что сказать, он смотрел на склоненную над шитьем голову Энн. Но, присмотревшись к ее работе, не мог сдержать улыбки. Более неумелого обращения с иголкой и ниткой трудно было себе представить!
— Ты… Тебе часто приходилось… шить? — не без ехидства спросил он.
— Иногда.
— Может, нужна помощь?
Энн вздохнула и уколола себе палец.
— А… а, черт! Ты что-то сказал?
Кого я хочу обмануть? — мелькнуло в голове Энн. Она отбросила рубашку и закрыла лицо руками.
— Ну да! Я не умею шить! И вообще не способна делать что-нибудь по дому! Жаль, конечно!
Ноя тронул этот неожиданный взрыв самобичевания. Он наклонился над Энн и сказал успокаивающим тоном:
— Полно, Энн! Ты прекрасно умеешь делать очень многое. И какое кому дело, что ты плохо шьешь? Или начинаешь готовить, не вскипятив воду? Оставляешь пятна на белье после стирки? Честное слово, не стоит делать из этого трагедию. Лучше нанять прачку, повариху или еще одну служанку!
Энн подняла голову и улыбнулась:
— Спасибо за совет. Я подумаю.
Несмотря на эту улыбку, Ной все же заметил в ее глазах затаенную печаль, причиной которой несомненно был сам. Он поднял с пола рубашку, повесил на спинку кресла и, присев рядом с Энн, взял ее за обе ладони. Она попыталась вырвать руки. Но Ной крепко держал их. Он наклонил голову и поцеловал палец, который Энн только что уколола иголкой.
Энн подпрыгнула в кресле.
— Не надо!
— Энн!
— Ради Бога, Ной, уйди! Мне надо подумать.
— О нас?
Энн кивнула. Но на этот раз вид у нее был действительно жалкий.
— Иди прогуляйся. Побегай. Это полезно. А мне надо побыть одной.
— Но…
— Видишь ли, Ной, — начала Энн, резко встав из кресла, — вчера вечером ты честно признался, какие чувства питаешь ко мне. Честность — самое лучшее, что может быть сейчас в отношениях между нами. И теперь уже я хочу быть честной перед тобой. Решить все сразу для меня невозможно. Понимаешь, невозможно! Поверь мне. Относиться к тебе чисто по-дружески… Знаешь ли, это очень трудно… Если вообще возможно… Мне нужно время для раздумий. Прошу тебя, не трогай меня пока. Хорошо?
Ной смотрел в ее прекрасные полные слез глаза и думал: был ли у него другой выбор?..
Следующие два дня оказались для Ноя сумасшедшими. В приюте все были заняты подготовкой к детскому карнавалу. Сам он всегда имел слабость к подобным празднествам. Помнил, как еще в детстве крал деньги из кармана очередного ночного приятеля матери, чтобы попасть на местный городской карнавал. Там ему нравилось все: шум, веселые лица, игры, вкусная еда. О том, что после его будут нещадно пороть, он не думал.
После того как Розмари узнала о страсти своего приемного сына к карнавалам, она стала устраивать их каждый год. Этот праздник так и назывался: «Карнавал Тэйлор».
Подготовка к карнавалу подняла с постели даже Розмари. Она вдруг почувствовала себя гораздо лучше. Память старой женщины полностью восстановилась, и она взяла на себя руководство всем процессом. Во дворе за задней стеной главного здания Эд соорудил балаган, в котором уже за несколько дней до самого события громко играла веселая музыка. Энн же стала генератором идей, шуток, новых игр. Она бегала по двору, хохотала вместе с детьми, помогала организовывать развлечения. Одним словом, жизнь била из нее ключом. Ной смотрел на это все и удивлялся, как раньше карнавал мог обходиться без нее.
Однако это не могло заслонить главного. Ной не спал ночами, думая о том, какая опасность могла угрожать Энн. А днем читал в ее глазах страдание и переживал крушение их дружбы.
Нет, Энн не игнорировала Ноя, наоборот, была крайне вежливой, внимательной, перебрасывалась с ним фразами при случайных встречах, которые происходили достаточно часто. Но все это выглядело уже не так, как прежде. Она больше не искала его, не целовала украдкой в темноте коридора и не одаривала очаровательной улыбкой, проникавшей Ною в самое сердце.