- Ты смешно щуришься, когда смотришь на солнце или пытаешься скрыть слезы. Ты такая милая, когда рассказываешь о том, что хотела бы встретить рассвет вдали от городской суеты. Ты такая нежная, когда говоришь о том, что тебе нравится и что ты любишь. Ты такая искренняя, когда задумываешься, а потом бросаешь нелепую фразу в ответ на серьезный вопрос. Ты такая дерзкая, когда дело касается твоей работы. Ты такая живая, когда говорят о твоей семье... И ты такая любимая даже вдали от меня. И такая сексуальная, когда злишься. Я хочу научится ценить жизнь. Уважать чужой выбор и решения, потому что это не моя история. Я всегда думал, что люди в моей жизни временны. Так и было всегда. Кроме двоих. От которых зависят мои эмоции, события, произошедшие со мной и с ними. Но я понял, что я не умею ценить свободу и пространство других. Твою свободу. Я слишком сильно тону в тебе.
- Я... – Рей приложил палец к моим губам, и повернул у себе лицом.
- Без тебя я теряю смысл в жизни. Ты изменила меня по всем фронтам. Я так хочу, чтобы ты больше не уезжала.
- Я пыталась научиться ничего не испытывать. Пыталась убедить себя, что не люблю. Что могу жить без тебя, но я облажалась. Снова. Но можем ли мы вернуть что-то?
- Нет. Вернуть не можем. Мы можем создать.
- Хочу к океану. Чтобы никого не было.
- Мы обязательно поедем к океану. – я закусила губу, когда холодные пальцы дотронулись до моей щеки, и опустила ресницы. Я разжала губы и сделала глубокий вдох. Это и сорвало нам крышу. Рей притянул меня еще ближе, хотя казалось уже некуда. Он запустил руку в волосы, и дотронулся до шеи. Его губы быстро нашли мои и мы как будто в смертельной хватке, стараясь доказать друг другу непонятно что, стали целоваться с упоением. Наслаждаясь тем, что имели в этот момент. Все мысли ушли на задний план, и я потерялась в сильных руках. Оторвавшись друг от друга из-за нехватки воздуха, я уткнулась лбом в грудь Рея, а он дотронулся губами к моим волосам и мы продолжали стоять так очень долго.
- Ари! Оу... простите. Ари, тебя срочно ищет отец Айзека. – Рейчел залетела в уборную, но я даже не шелохнулась. Кивнула, и сказала, что сейчас иду. Она вышла, а я подняла взгляд на Рея.
- Выходи за меня, - я улыбнулась, и просто кивнула, не думая, что он говорит в таких обстоятельствах всерьез.
- Мне нужно вернуться к гостям.
- Пойдем. – он взял меня за руку, и мы вышли в зал.
- Ариэль, спасибо большое за этот прекрасный прием. Нам пора ехать.
- Спасибо, что пришли. Вам нужно что-нибудь? Мой номер у вас есть. Звоните в любое время, если нужна помощь. Ваш сын слишком дорог мне, и я до конца жизни буду должна ему.
- Ты уже сделала для него невероятное. Он бы гордился тобой. И мы гордимся тобой. – мы обнялись, и вот тут я заплакала. От счастья. Парадокс. Я попрощалась с мамой и сестрой Айзека, и вышла на улицу.
- И какого черта, ты вышла раздетая?
- Мне слишком душно там.
- Сбежим?
- Я не могу. Ты же знаешь.
- Рейчел все сделает по высшему разряду. Идем. – он накинул шубу на меня, и потянул за руку к машине.
- Куда мы едем?
- Куда хочешь.
- В гостиницу. Я устала. – он кивнул, и мы переплели пальцы, когда машина завелась. Доехав до моего отеля, мы поднялись в номер и пошли в душ. Вместе. Это было так интимно. Нежно. Мы стояли вод горячими струями воды, и молча улыбались друг другу, целовались. Рей покрывал мою шею поцелуями, и я почувствовала то, чего не испытывала уже давно. Спокойствие. Любовь. Нежность. Страсть.
Знаете в чем любовь? В прикосновениях. Правда. Я никогда не думала, что любовь это внешнее чувство, а не внутреннее. Но только, когда не хватает прикосновений любимого человека, становиться тяжело, тоскливо и больно. Когда он держит твою ладонь, когда берет под попу и ты прижимаешься всем телом к нему, когда губы оставляют горящие следы. Это не то, что ты скучаешь или чувствуешь, как бабочки в животе летают. Когда-то мне сказали, что стоит целиться в луну. Вот она – моя Луна. Держит мою руку, а второй гладит спину. Мы лежим на кровати, продолжая отдавать свои поцелуи друг другу. По коже мурашки, холод простыней вызывает приятное ощущение в скупе с тем, что сейчас происходит. Я на выдохе произношу имя любимого каждый раз, когда он дотягивается до чувствительных мест на моем теле. Хотя с ним, каждое место чувствительно. Хочется всегда чувствовать его рядом, всегда, всегда, всегда и быть лишь с ним одним, произнося, будто в бреду лишь одно нежное-нежное имя, потому что другие — чужие, не мои, никто мне кроме него не нужен. Внутри уже горит все, но он и не собирается тушить пожар. Только сильнее распаляет меня. Я молчу и смотрю на его до боли желанные губы. Вытягиваюсь чуть вперёд, касаясь его лица руками и нежно целую, чувственно и медленно. Он отвечает и прошлое уступает место разгоревшейся в сердцах страсти, и сейчас нам плевать на все вокруг. Я тяну его за собой, выгибаюсь, лишь бы не лишать его ласк. Он покорно следует за мной, ощущая мою дрожь. Я притягиваю его ближе к себе, как удав, оплетая его шею руками, углубляя поцелуй, чтобы чувствовать друг друга без остатка, потому что иначе нельзя. Он чувствует поджатую под себя девушку и понимает, что это все неспроста. Я чуть отстраняюсь и поднимаю глаза на него. Его полусогнутые пальцы дотрагиваются до выгнутого участка, проводят по животу, где его рука невольно задерживается, чувствует маленькую выемку, осторожно дотрагивается до неё и замирает около прижатых полусогнутых ног. Он невольно улыбается, когда замечает, как мои глаза, обрамлённые густыми ресницами, следят за ним. Продолжает сладкую пытку, и все же заканчивает мучения. Резкий вдох, дыхание перехватывает от его медленных движений, которыми он явно дразнит меня.