Когда наши взгляды встретились, мне на миг показалось, что пол уходит из-под ног. Ее большие синие глаза, словно инкрустированные россыпью холодных сапфиров, вдруг вспыхнули ослепительными искрами света, но не холодного, а ласкающего и теплого. Этот свет вмиг заполнил мою душу ощущением чего-то давно забытого, но такого родного и близкого. И сердце затрепетало в груди от щемящей тоски и смутного, волнующего чувства внезапного узнавания, подобного странному дежавю. Я не мог и не хотел отвести взгляда от этих глаз, они грели и успокаивали.
Но вот ангелица отвела свой взор от меня и обратила его куда-то еще. Завороженный, но вдруг лишенный света этих глаз, я потянулся к нему, поворачиваясь вслед за ним, словно цветок вслед за солнцем. И только тогда опомнился, когда увидел, как Аро жестом дал знак, и два стража подвели к нему Ларта.
— Не знаю, каким чудом ты воскрес, но это не помешает мне снова обратить тебя в пепел, — гневно зашипел правитель, обращаясь к моему бывшему наставнику. — Явиться сюда и угрожать мне — не самая удачная идея, друг мой Ларт… или Гвидо, если тебе угодно.
В ответ на эту угрозу Ларт лишь скривил в усмешке губы. Сверху послышался чистый, мелодичный голос:
— Аро, ты снова принимаешь поспешные решения.
— Клариче, душенька, может спустишься к нам, поболтаем? — подняв голову и надев самую фальшивую из всех своих улыбок, промолвил в ответ владыка.
Девушка лишь коротко рассмеялась и хлопнула в ладоши, а затем стала медленно опускаться. Она вновь приковала мой взгляд. Я зачарованно смотрел на это «сошествие с небес», кажется, периодически забывая дышать и чувствуя, как сердце замирает, пропуская удары.
Наконец, ее ноги легко коснулись мраморного пола, а белоснежные крылья сложились и исчезли за спиной. В этот момент меня почему-то охватил страх за нее, словно, опустившись на землю, ангелица стала уязвимой. Появилось отчетливое желание ее защитить. Я непроизвольно дернулся в каком-то безотчетном порыве заслонить ее своим телом, но в последний момент все же устоял на месте, заметив еще две опускающиеся фигуры. Что за черт! Уж не манипулируют ли мной?
Рядом с ней почти сразу же приземлились парень и девушка. Они проникли в зал через все тот же окулус. Взволнованный гул голосов усилился и пробежал по залу беспокойной рябью. К вновь прибывшим наперерез бросились несколько стражей — личные телохранители владык, стремясь защитить старейшин от возможного нападения. Но вдруг, резко затормозив, они остановились и застыли, их руки безвольно упали вдоль тел, а глаза закрылись.
Гул голосов внезапно почти стих. Я обвел взглядом зал и чуть не задохнулся от увиденного: все члены клана Вольтури, за исключением Аро и Маркуса, впали в какое-то странное оцепенение. Они продолжали стоять, но их глаза были закрыты, казалось, они погрузились в глубокий сон. Это состояние очень напоминало нарколепсию.
Мое внимание привлекло движение в зале. Один из Калленов, блондин с военной выправкой, который, как я знал, был мужем Элис, отделился от своих и в следующую секунду оказался рядом со спящей провидицей. Он ловко подхватил девушку на руки, выдернув ее из рядов Вольтури, и вернулся вместе с ней на место, где их окружили остальные Каллены.
— Вот теперь можно и поговорить, — с легкой издевкой произнесла Клариче, пока Аро растерянно озирался по сторонам и на его лице медленно проступал страх. — Кстати, Аро, ты не находишь, что Клариче звучит несколько старомодно? Я предпочитаю Клэр.
Ошарашенный Аро с немым укором посмотрел на меня — единственного из членов клана, помимо него и Маркуса, кто не впал в этот внезапный сон, и я наконец окончательно вынырнул из охвативших меня странных переживаний.
Клариче или Клэр, несомненно, обладала сильным гипнотическим даром. Я чувствовал ее мощную переливающуюся энергетику, заметно отличавшуюся от сильной, но все еще нестабильной энергетики Айрин. Но что со мной случилось, черт возьми? Неужели ее чары так легко пленили мой разум? Или дело было совсем не в чарах, а в чем-то другом? Ведь я чувствовал, что смог бы противостоять ей. Внешне Клэр была так похожа на Айрин, вернее, это Айрин была потрясающе похожа на Клэр. Но чувства, которые последняя во мне вызвала, разительно отличались от тех, что я испытывал рядом с Айрин. В Айрин я тоже почти сразу почувствовал что-то родное, словно мы были родом из одной колыбели. Но к ней я сначала проникся братскими чувствами, которые нежданно по какому-то щелчку переросли в сильное чувственное влечение, а затем и в настоящее глубокое чувство. Аура же Клэр притягивала по-иному, дарила удивительное чувство умиротворения и безмятежности, навевала что-то родное и, казалось, навсегда потерянное, словно давно забытые воспоминания из детства, которых у меня на самом деле не было. Или были? Мои подозрения обрели новую силу.