— Ну что ж, нам больше нечего здесь делать. Идем, Сальви, — вернула мое внимание мама, а затем подала знак русоволосому парню. Он кивнул ей в ответ и направил свой взгляд на Аро и Маркуса. Через мгновение повелители Вольтерры уже мирно дремали, сидя на тронах.
***
Когда мы покидали зал, ко мне наконец подошел Ларт с добродушной и чуть смущенной улыбкой на губах. В глубине души я все еще немного злился на него, но был несказанно рад видеть его живым. Мы обнялись.
— Ларт, furba, vecchia volpe*, — потрепал я его по плечу. — Или тебя теперь называть Гвидо?
Он рассмеялся, и этот смех всколыхнул в памяти далекие воспоминания, когда, посвящая меня в тайны алхимии и медицины, он так же по-доброму смеялся над моими неуклюжими первыми попытками овладеть этими науками.
— Зови как больше нравится.
— Хорошо, значит, Лартом. Рад видеть тебя живым, дружище.
— Я тоже рад видеть тебя, Сальви, и счастлив, что наконец вы с матерью обрели друг друга. Ты так возмужал с тех пор, как мы виделись в последний раз.
Я не без горечи припомнил те печальные события, при которых мне довелось в последний раз видеть Ларта. Его тогда обвинили в предательстве и приговорили к смерти. И никакие мои уговоры и мольбы не помогли. Аро остался непреклонен.
— И давно вы с мамой вместе?
— Очень давно. Это длинная история.
— Это ведь ваш с Клэр сын? — спросил я, указав на парня, который в тот момент шел впереди нас.
— Да, это твой брат, Лука.
Он подозвал парня и представил нас друг другу.
— Здравствуй, брат, — сказал Лука, глядя на меня безмятежными голубыми глазами, в которых сквозил неподдельный интерес.
— Здравствуй, — откликнулся я, с искренним расположением пожав протянутую им руку.
Хотя я уже догадывался о нашем с ним родстве, но получить подтверждение своей догадки, да к тому же услышать слово «брат» оказалось весьма волнительно. Но я постарался сдержать эмоции.
— Слушай, а Вольтури вообще проснутся?
— Ага, они очухаются через пару часов. — хмыкнул парень. — Хотел бы я усыпить их лет на сто, как в сказке, но это невозможно.
Мы разговаривали с Лартом и Лукой всю дорогу, пока шли по длинным подземным коридорам дворца.
— Так что же это за трюк, как тебе удалось выжить? — спросил я Ларта, когда мы уже выбрались наружу и стояли под стенами дворца, укрываясь в его тени от палящих лучей послеполуденного майского солнца.
— Обязательно расскажу, но чуть позже, — он лукаво улыбнулся.
Так как день был еще в самом разгаре, и солнце заливало ослепительно ярким светом узкие мощеные улицы города, чтобы не светиться, вампиры оставались в тени здания в узком проулке, дожидаясь, пока Клэр с Лукой подгонят туда три автомобиля с тонированными стеклами.
Как оказалось, билеты на ближайшие рейсы еще не были заказаны и всей компании нужно было на время где-то остановиться. Не долго думая, я предложил отправиться на одну из моих вилл, что находилась в окрестностях Флоренции. Оттуда до местного аэропорта было рукой подать, но при этом вилла располагалась в довольно уединенном месте, просто идеальном для вампиров. К тому же нам с матерью еще о многом нужно было поговорить и многое друг другу рассказать. Мое предложение было охотно принято всеми, за исключением Эдварда.
Сказать, что Эдвард был недоволен, значит, ничего не сказать. Он наконец дал выход своему гневу. Но сначала мы этого не заметили, поскольку он и Айрин отошли в сторону, и, по всей видимости, на первых порах их неприятный разговор происходил телепатически. Но когда шторм достиг максимальных баллов и все паруса и мачты были сорваны, кораблекрушения стало не избежать, чему мы и стали свидетелями. Послышался гневный рык Эдварда и тихий умоляющий шепот Айрин. Стоя почти вплотную к ней и заставляя ее вжиматься в стену здания, телепат прошипел ей в лицо:
— Ты вообще собиралась сказать мне, что вышла замуж?
— Эдвард, это была лишь формальность, — как можно тише произнесла Айрин, тщетно стараясь не привлекать всеобщего внимания.
Было видно, как стыдно ей за эту безобразную сцену ревности, которую все же закатил телепат. Но тому, похоже, уже было все равно. Хорошо, что в тот момент подъехала Клэр на первой машине, и Карлайл с женой, с которыми в тот момент находился Орландо, а также провидица с эмпатом, здраво рассудив, что ребенку не следует видеть эту некрасивую ссору родителей, сели в нее и уехали, увезя с собой и Орландо. Помимо Эдварда из Калленов остались лишь качок со своей красавицей-женой.