Глава 98. Услуга за услугу и моя новая семья
Сал
Я принял звонок от Деметрия. Он коротко изложил мне суть дела. Аро просил меня об одолжении: он хотел, чтобы я стёр кое-какие воспоминания Корин и Афинодоры, поскольку обе из-за сильных эмоций стали неуправляемы. Избавиться от них он не мог. Корин так вообще была одной из опор клана, на ней держалась вся лояльность его членов, поскольку именно она своим даром удерживала в клане Челси, которая в свою очередь была ответственна за крепкие связи членов клана с правителями. Афинодора же была близкой и, пожалуй, единственной подругой Сульпиции, и та не хотела ее терять.
Я рассудил, что, оказав Аро эту услугу, смогу попросить его о взаимной услуге. Я пообещал мужу Элис помочь вернуть ей семейные привязанности. Как я успел понять, их лишился и Эдвард, и ему тоже требовалось восстановление. Зачем я решил это сделать — отдельный вопрос. Наверное, потому, что дал обещание, а свое слово я предпочитал держать. А еще потому, что больше не воспринимал Калленов как врагов. Они явно не претендовали на господство в вампирском мире и не пытались оспорить власть Вольтури, пока их не трогали. Конечно, Аро со мной бы не согласился. Теперь, когда Айрин снова с ними и их поддерживает семья Клэр, они для него стали еще более опасными врагами, чем прежде.
Я коротко объяснил Клэр причину, по которой должен ненадолго отлучиться, а затем сообщил Карлайлу и Джасперу, что, возможно, смогу помочь восстановить семейные узы, утраченные двумя членами их клана.
Я взял один из автомобилей и направился в Вольтерру. Поездка не заняла много времени, однако, когда я добрался до Вольтерры, на город уже спустилась ночь.
В тронном зале меня ждали. Аро, как всегда, лучился наигранной радостью, хотя дела у клана шли из рук вон плохо. Но я чувствовал, что он искренне рад меня видеть. Чего нельзя было сказать обо мне. Аро сыграл не самую благовидную роль в истории моей матери. Да, он лично не совершал насилия над ней, но допустил его. И он не сдержал своего обещания разрешить ей видеться с сыном, а затем одобрил решение предать ее смерти. Теперь я не мог не смотреть на него другими глазами. Как бы хорошо Аро ни относился ко мне, но именно он лишил меня матери и столько лет скрывал от меня правду. Конечно, все это вполне соответствовало характеру владыки, каким я его знал. Когда дело касалось власти, он был расчетлив, коварен и безжалостен, не останавливался ни перед чем ради достижения цели. За обаятельной улыбкой и приветливостью всегда скрывался жестокий и властный правитель. Но я легко мирился с этими его качествами, пока они не затрагивали меня лично. Да и править таким кланом, как Вольтури, мог именно такой лидер.
В зале находилась и Сульпиция. Видимо, она пришла, чтобы поддержать подругу.
Я сразу предупредил Аро, что ожидаю от клана ответной услуги в виде Челси, которую я собирался на время позаимствовать. Владыка в ответ лишь нетерпеливо махнул рукой в знак согласия.
Он приказал Феликсу и Деметрию привести Афинадору и Корин. Через несколько минут парни вернулись, ведя под руки обеих. Вместе с ними был Алек, он продолжал все это время окуривать обезумевших вампирш своим черным клубящимся дымом, лишая их всех чувств.
Чтобы стереть им память, нужно было сначала привести их в чувство, поэтому я попросил Алека перестать воздействовать на Афинадору.
Придя в себя и увидев перед собой того, кто, хоть и косвенно, но был причастен к гибели мужа, несчастная вдова рассвирепела как пантера. Она готова была наброситься на меня, но ее все же удерживало присутствие старейшин.
— Ты! Жалкий! Ублюдок! — с перекошенным от ярости лицом выплевывала она мне в лицо каждое слово. — Ты помог убить собственного отца! Хотя чего еще можно было ждать от выродка демоницы!
— Я сожалею, Афинадора, но Кайус никогда не был мне отцом. Он был лишь насильником, получавшим удовольствие от истязания женщин.
Она яростно взвизгнула и бросилась на меня, но я остановил ее взглядом и решил больше не продолжать этот бессмысленный спектакль.
Через несколько минут все ее бесконечные воспоминания о муже были стерты. Вампирша пару раз сморгнула и медленно обвела зал пустым взглядом. К ней подошла Сульпиция, мягко обняла подругу за плечи и увела из зала.
Да уж, говорят, любовь зла... А вампирская любовь зла тысячекратно. Что ж, стереть воспоминания — было единственным, хоть и не самым идеальным выходом из этой крайне неприятной для всех ситуации. Да и для самой Афинадоры в какой-то мере это было спасением от той невыносимой скорби и боли, которую она испытывала после потери партнера. Хотя вряд ли амнезия сделает ее существование более осмысленным. Я очень сомневался в том, что Афинадора сможет обрести новую привязанность. Вампиры — однолюбы.