Чуть позже Эдвард сел за рояль и стал играть. Я присела рядом и с наслаждением впитывала в себя такую несказанно прекрасную и невыразимо грустную мелодию, лившуюся из-под его изящных пальцев. Когда прозвучал и стих последний аккорд, Эдвард посмотрел на меня и сказал:
— Эта музыка звучала у меня в голове все время, пока ты спала, и сейчас я впервые ее исполнил.
— Я не слышала ничего прекраснее, — промолвила в ответ я, и это было истинной правдой. На глаза навернулись слезы, а к горлу подступил ком.
Он смахнул пальцем слезинку, катившуюся у меня по щеке, затем наклонился и нежно, но в то же время страстно поцеловал меня в губы, послав будоражащие электрические разряды по всему моему телу. Напряжение между нами мгновенно стало почти осязаемым, казалось, одна искра, и мы оба вспыхнем ярким всепожирающим пламенем. В ответном порыве я обвила руками его шею и еще сильнее впилась в его губы, желая продлить этот поцелуй как можно дольше, зарылась пальцами в его густые волосы, ощущая исходящий от него волшебный аромат, теряя голову и растворяясь в нем окончательно. И на этот раз он не сделал шаг назад. Вместо этого, легко подхватив меня на руки, он отнес меня наверх в спальню, уложил на кровать и лег рядом, не прекращая целовать. Его поцелуи становились все настойчивее и жарче. Он целовал мою шею, спускаясь все ниже и ниже. Затем возвращался к губам, и тогда наши языки переплетались в страстном танце.
«Я люблю тебя, Айрин», — не прерывая поцелуя, прошептал Эдвард.
Его мысленный голос ласкал и обжигал, окатывая меня такой волной нежности и страсти, что я почти задохнулась и затрепетала в его объятиях.
«Я люблю тебя, Эдвард», — кричало ему в ответ все мое естество.
«Ты хочешь этого, любимая?» — спросил он.
В ответ я сильнее прижалась к нему всем телом, крепче обвила руки вокруг его шеи, словно изо всех сил пытаясь соединить наши сердца.
Продолжая целовать, он аккуратно и неторопливо освободил меня от одежды, затем так же медленно разделся сам. Его прекрасное, мерцавшее в лунном свете тело соприкасалось с моим, его прохладные ладони скользили по моему обнаженному телу, которое восторженно встречало эти несмотря ни на что горячие прикосновения. Нежность и страсть перемешались в движениях его губ и рук. Наше дыхание слилось воедино. Его пальцы нежно касались моей груди, потом он стал покрывать ее поцелуями. Я задыхалась от этой ласки, выгибаясь и прижимая к себе его голову. Руки любимого скользили все ниже и ниже, доводя меня до исступленного желания, наслаждение от его ласк становилось все острее и нестерпимее. Когда он, наконец, плавно и медленно погрузился в меня, меня накрыла новая, ранее неизведанная волна экстаза. С каждым его движением мое тело таяло и плавилось в нескончаемом блаженстве и, наконец, взорвалось бешеным всплеском острейшего наслаждения. Мой крик прорезал тишину ночи, а спустя мгновение из горла Эдварда вырвалось сдавленное рычание, и по его сильному телу прокатилась дрожь. Затем, все еще лежа на мне, он потянулся и приник губами к моим губам.
— Айрин, любовь моя, — его голос был немного хриплым, а взгляд ласкающим. — Теперь мы навеки принадлежим друг другу. Мы - одно целое.
И не было ничего правильнее и естественнее этого.
Мы еще долго не размыкали объятий, не желая нарушить этого всепоглощающего чувства полного слияния наших тел и душ.
Мы не заметили, как за окнами стал заниматься рассвет, едва появившееся на горизонте солнце постепенно окрашивало серое небо нежным румянцем.
Оживленные голоса у входа в дом почти застали нас врасплох.
Глава 27. Мы — одно целое
POV Эдвард
Наша первая близость с Айрин была самым потрясающим и ошеломляющим событием в моей жизни — как человеческой, так и вампирской. Более упоительного чувства я еще никогда не испытывал. Кто сказал, что самым мощным и всепоглощающим инстинктом вампира является неутолимая жажда крови? Впервые за свое столетнее существование я забыл о том, кто я, забыл о своей сущности жаждущего крови монстра. Во мне вспыхнул и неистово пылал совсем иной огонь, иная всепоглощающая страсть, мною повелевал другой инстинкт — куда более древний, неизмеримо более сильный и могущественный и никогда ранее мне не ведомый. Мощный огонь разливался по венам, охватывая все мое каменное тело, бешено пульсируя в каждой его клеточке. И я больше не пытался его укротить, чувствуя и зная, что моей любимой движет та же неукротимая и неистовая страсть. А после того, как мы едва не потеряли друг друга, это взаимное обладание и постижение друг друга было во сто крат острее и было так оглушительно прекрасно.