— Все изменилось во время первой тренировки, когда ты укрыла меня своим щитом. Я тогда почувствовал, что стена, которая незримо стояла между нами, на какой-то миг исчезла. Я думал, ты тоже это почувствовала. И хотя это длилось всего мгновение, ты, словно Ариадна(2), дала мне свой клубок, ту путеводную нить, с которой я теперь всегда смогу тебя найти.
Я обомлела. Значит, мне тогда не показалось, он проник в мою душу, и я сама ему открыла дверцу. Сама дала «клубок». Жалела ли я об этом? Нисколько. Но он не был похож на героя Тесея, скорее на плохиша и любимца женщин Диониса(3). Так же притягателен и божественно красив. Я была бы не против стать его Ариадной, не против, если бы он стал только моим. Но станет ли? Я не была в этом уверена.
И все же меня c невероятной силой тянуло к этому искушенному в любви мужчине, несомненно отмеченному дважды рожденным божеством(4). Как Дионис пробуждал в женщинах подавляемую в них женственную сущность, так и он пробуждал во мне чувственность, позволял осознать и прочувствовать свою глубинную внутреннюю силу. Неужели меня когда-то мог прельстить Эдвард с его юношеской красотой и инфантильностью. И хотя Каллен мог тягаться по красоте с самим Апполоном, но, как и Апполон, он был слишком проблемным, и как нимфы бежали от прекрасного олимпийца, так и от Эдварда, от его навязчивого контроля и собственнических замашек, рано или поздно сбежала бы и я.
— Но Аро все же кое-чего не знает, — после короткой паузы произнес Деметрий, вырывая меня из моих размышлений.
Я уставилась на него с немым вопросом.
— Он знает, что я смогу тебя отыскать, но не знает, что я, наверное, не стану этого делать, если тебе от этого будет грозить опасность.
Я на секунду застыла, переваривая его слова. Он только что сказал, что, возможно, не станет меня искать, если Вольтури гипотетически решат меня наказать?
— И почему Аро не прочел это в твоих мыслях?
— Потому что я только сейчас это осознал. Надеюсь, в следующий раз мне нескоро придется протягивать ему руку.
Я не знала, что сказать. Этот парень меня все время удивлял. Теперь он играет в защитника или и вправду хочет им быть?
Войдя в замок и направляясь в наши покои, мы столкнулись в одном из коридоров с двумя очень красивыми девушками, они шли нам навстречу, о чем-то весело болтая. Одна из них, светлая шатенка среднего роста, была одета в короткое черное платье с прозрачными вставками, красиво облегавшее ее фигуру в форме песочных часов. Другая, высокая и утонченная, с темными волнистыми волосами и красивыми пухлыми губами, щеголяла в длинном плотно облегавшем ее стройную фигуру сарафане лимонного цвета на пуговицах. Завидев нас, они звонкими голосами приветствовали Деметрия, весело щебеча и неприкрыто флиртуя с ним, а он в ответ обворожительно им улыбался и говорил что-то явно приятное их слуху.
Чуть ли не впервые в жизни я ощутила самый настоящий укол ревности. То, что Деметрий бабник и ловелас, я уже знала, а вот кто он по натуре — дон жуан или казанова, боюсь, мне еще предстояло выяснить.
Вдоволь пококетничав с моим спутником и наконец обратив на меня свое внимание, девушки мило мне улыбнулись и даже что-то сказали по-английски. Но я не была настроена на милую беседу, поэтому ответила на их приветствия коротко и довольно сухо. Попрощавшись, девушки пошли своей дорогой, а мы своей.
— Что с тобой, почему ты хмуришься? — спросил Деметрий, несомненно, обративший внимание на резкую перемену в моем настроении.
— Со мной ничего, и я не хмурюсь, — выдавила я из себя.
— Да? А что же ты тогда делаешь? Тренируешь мышцы лица? — ухмыльнулся он. — Думаю, в ближайшие несколько тысяч лет морщины тебе не грозят.
— Ха-ха, как смешно, — огрызнулась я. — На конкурсе самых глупых шуток ты взял бы первый приз.
— Как скажешь, милая, — он продолжал озорно улыбаться. — Кстати, не похоже, чтобы Челси или Корин оказали на тебя хоть какое-то воздействие.
— А какое воздействие они обычно оказывают? — только теперь я вспомнила, что он уже говорил мне об этих двух вампиршах, но не успел рассказать об их сверхспособностях.
— Челси воздействует на эмоциональные привязанности, может как усилить их, так и ослабить.
— Ну, тогда понятно, почему ты весь растаял при ее появлении, — ввернула я.
Он рассмеялся.
— Белла, да ты никак ревнуешь?
Я фыркнула, но ничего не ответила.